Эрик и не-знаю-кто-именно в балете Тюдора Lilac Garden, АБТ, 1960 год. Эрик танцует здесь партию Возлюбленного Каролины. Занятно, что после отставки и возвращения из отставки Эрик снова танцевал в этом балете - но уже партию Жениха Каролины (в оригинале: The Man She Must Marry). И на второй фотографии Эрик в роли Жениха Каролины, а Каролина - Гелси Кирклэнд, АБТ, 1976 год.

@темы: Erik Bruhn, Erik Bruhn - photos

---

Неожиданно провела вчера отличный вечер в Стасике. Программа Баланчин-Тейлор-Гарнье-Экман мне понравилась намного сильнее первой илеровской премьеры Лифарь-Килиан-Форсайт, все-таки "Сюита в белом" на фоне "Маленькой смерти" и "Второй детали" выглядит старомодной. А в новой программе нет перекоса, ну разве что Гарнье с "Онисом" чуточку уступает своим соседям, но он поставлен в один акт с великолепным "Ореолом", и свет этого "Ореола" падает и на него. Получается сбалансированно, увлекательно, очаровательно и легко. В "Серенаде" прелестна была Муханова (увижу ли я когда-нибудь снова ее гениальную Татьяну в ноймайеровском балете?), очень выразительна Соломянко, обворожителен Смилевски-старший. И кордебалет тоже очень хорошо работал (а дальше, надеюсь, будет еще лучше). Говорят, в первые два дня "Серенаду" танцевали как-то не очень, но то ли в последний день растанцевались, то ли мне достался хороший состав, а в результате я осталась довольна. Если придираться - Клеймёнова, распустив волосы, вообразила себя безумной Жизелью и малость увлеклась, создавая драму на пустом месте в заключительной части. Без драматизирования надо бы обойтись, в "Серенаде" оно абсолютно точно ни к чему. Вот что мне еще нравится в новой илеровской программе: все балеты бессюжетны, танец выведен на первый план и полностью очищен от "отношенек", "драм" и попыток рассказать что-нибудь "общечеловеческое". Нет, я ничего не имею против бессюжетных балетов, где в танец вплетено все это общечеловеческое, отношения и драмы, но право, как приятно иногда просто наслаждаться танцем без всяких подтекстов. И если в "Серенаде", как я уже сказала, исполнители все-таки не сдержались и немножко драмы изобразили, то в "Ореоле" был только танец, танец, танец, чистый и белый, как костюмы танцовщиков. Прелестный балет, и танцевали его вчера с большим увлечением. Ожидаемо прекрасен был Мануйлов, очаровательны Сизых, Шевцова и Бек. Соболевский симпатичен, прыгуч и легок, но, признаться, костюм ему здорово не шел: очень расширял торс и укорачивал ноги. "Онис" - забавная bijou, не в моем вкусе, но длится недолго и не успевает надоесть. Юный Максим Севагин очень обращал на себя внимание - и танцем, и внешностью, пожалуй, будут теперь следить за ним: мальчик талантлив. Ну и "Тюль" стал хорошим завершением вечера (не понравились мне только аудиозаписи монологов Кардаш и Микиртичевой - уж очень ненатурально и натянуто звучали их голоса, как у плохих актрис в плохих сериалах; танцевали же они изумительно, но другого от них я и не ожидала). Все балетные шуточки прекрасно задуманы и прекрасно исполнены, да и вообще труппа явно отрывалась в этом балете - и поэтому на них всех было очень весело смотреть. Эпизод "Цирк" - это зверская сатира не только на трюковую сторону балета, но и на зрительское восприятие трюков: барабанный бой, литавры, восхищенные вопли и подсчет прокручиваемых фуэте вслух - ну, это очень напоминает реакцию публики на то же самое фуэте где угодно, да и вообще на почти любой многократно повторяющийся элемент: с хлопаньем в ладоши в такт и бурным восторгом после. Вспоминаются некоторые так сказать любители, говорящие что-то вроде: "такой-то прыгает лучше всех", а потом выясняется, что они имели в виду танец вообще. Ну вот в "Цирке" прыжков хватает, о да. И Мануйлов - один из самых интеллигентных танцовщиков в Стасике, и Соломянко - хрупкая и элегантная брюнетка, - жгли и пепелили в "Цирке", тоже откровенно пародируя все это трюкачество. Смилевски-старший опять выделялся на общем совсем не тусклом фоне (очень хочу, чтобы он станцевал в возобновляемой "Манон" в феврале, я помню его Леско в позапрошлом сезоне, он был изумителен). Ну и кордебалет сиял. И кстати, что мне нравится: в программке были указаны имена не только исполнителей-солистов в "Серенаде" и в "Тюле", но и перечислены имена кордебалетных, танцевавших в этих балетах. Не мешало бы БТ взять со Стасика пример и тоже начать указывать в программке к "Этюдам" не только троицу солистов, но артистов кордебалета.
В общем, вышла я из театра с острым ощущением: "хочу еще". Но увы, следующий раз будет только в конце января, как раз в те дни, когда я буду смотреть пражского "Билли Бадда". Остается только утешать себя, что наверняка эта программа пройдет в сезоне весной, и тогда уж я попытаюсь опять на нее попасть. Вот она, беда наших театров: отсутствие в открытом доступе четкого расписания спектаклей на весь сезон вперед. В БТ хоть выходит буклет, где сезон полностью расписан, и ясно, когда чего ждать (правда, в этом году он вышел только осенью, когда четверть сезона уже была позади), а в Стасике известны лишь даты премьер, а все остальное покрыто мраком. В таких условиях трудно строить устойчивые планы, в результате именно Стасиком и приходится жертвовать, а жаль, там ведь сейчас становится по-настоящему интересно. А в феврале будет опять хореографическая мастерская "Точка пересечения" - причем как раз между "Билли Баддом" в БТ. Что-то у меня февраль получается чрезвычайно насыщенным - там ведь еще и Дания, и последние в этом сезоне "Этюды", и если в Стасике опять Мануйлов будет Джеймсом в лакоттовской "Сильфиде", то и на "Сильфиду" надо пойти, хоть и не люблю я ее, и вот, если в "Манон" Смилевски будет танцевать Леско, то надо и на "Манон". Но с другой стороны, декабрь и январь у меня почти пустые, так что в феврале я просто буду оттягиваться за все остальные зимние месяцы.

@темы: Не только Дягилев или "вообще о балете"

---

23 ноября наконец-то открыла свой сезон в Королевском датском балете. Ужасно я по ним всем соскучилась, все-таки с апреля не видела (репетиция "Опасных связей" в мае не в счет - там были почти все мои любимцы, в том числе радость моя Себастьян Хейнс, но все-таки есть разница между куском репетиции и полноценным спектаклем). Поэтому в первый вечер я была в приподнятом настроении, в предвкушении, в ажитации - хотя и понимала, что мне придется делать известную скидку в том числе на отсутствие моей радости - Хейнса. Но все равно рассчитывала на приятный вечер - и мои расчеты в целом оправдались.
Программа Dans2Go существует в КДБ уже несколько лет. Насколько я понимаю, изначально она была разработана для привлечения молодежи и просто новой публики, которой интересно познакомиться с балетом за небольшие деньги. Но сейчас Dans2Go - это, как мне кажется, не столько "целевой" и "образовательный" проект, сколько просто еще одна хорошая программа, позволяющая увидеть КДБ в разнообразных - и классических, и неклассических, подчас экспериментальных балетах. В прошлом сезоне, например, Dans2Go состоял из "Консерватории" Бурнонвиля (исполнялась в репетиционных костюмах - для уменьшения расходов; кстати, для уменьшения расходов же все балеты в рамках этой программы идут под аудиозаписи, а не под живой оркестр, а вместо буклетиков-программок предлагают только листовки с составами - зато бесплатно), Other Dances Роббинса (мне тогда повезло увидеть Иду Преториус и Марсина Купински в этом балете, и это было незабываемо) и Beginning and Endings Оливера Старпова, танцовщика КДБ с задатками интересного хореографа. В этом году в Dans2Go тоже состоялась мировая премьера - балет Weimar самого Николая Хюббе (первый его "крупный" балет). С "Веймаром" соседствовали баланчинское "Па-де-де Чайковского" и Vertical Road Акрама Кана, перешедшие из предыдущего сезона. Пожалуй, оглядываясь назад, я могу сказать, что Weimar лично для меня оказался самым удачным балетом в тот вечер, и я очень рада, что снова увижу его в рамках Dans2Go в феврале, - и надеюсь, что тогда и остальные номера этой программы доставят мне больше удовольствия.
Weimar открывает вечер: это сорокаминутная сюита танцев под песни на музыку Курта Вайля. Сквозного сюжета нет, сами танцы во многом сделаны как иллюстрации к песням - или по крайней мере, содержат явные отсылки к текстам. Но мне кажется, даже если не понимаешь текстов (где царит полный интернационал - тексты на немецком, английском и французском; впрочем, я понимала все, но это мне повезло), все равно смотреть интересно, хоть не все номера были удачны. Например, мне совершенно не понравились два "кабарешных" номера с Мортеном Эггертом во фраке и перчатках, косящим под Конферансье, и его воробушками - девочками в тугих розовых панталончиках и подвязках. Это было хореографически неизобретательно, девочкам не хватало синхронности - правда, я не уверена, что это был баг, а не фича, потому что требовать синхронности от кабарешных девочек несколько странно, не тем они берут. Но главное - ну, как ни крути, а Боба Фосса переплюнуть очень сложно, и Хюббе это не удалось. Зато мне понравился номер-вступление - очень атмосферный, с четким привкусом веселых двадцатых и веймарской республики: выбегали девушки (некоторые - парочками, сразу напомнив о Les Biches и девушках в сером, уж не знаю, имел ли Хюббе это в виду, или так случайно получилось), образовывали трио с юношами, танцевали, потом снова разбегались. Под Youkali - песню-ламентацию проститутки из оперы Вайля "Мари-Галант" - танцевала Джейми Крэндалл в зеленом, танцевала хорошо, но сам номер был несколько затянут и оттого не произвел на меня большого впечатления. Совсем все грустно оказалось со следующим номером - под Je ne T'aime Pas - там была прекрасная Сюзанна Гриндер, которую таскала туда-сюда троица мрачных мужчин. Гриндер прекрасна, но я не люблю хореографию, где женщина превращена в мебель, а мужчины - в грузчиков (What do you think I am, a piano mover? - сказал бы Патрик Долин, но Гриндер, конечно, не piano). А вот номер Surabaya Johnny оказался пободрее - даром что мне там не хватило легкой иронии, все было очень уж серьезно: два бессердечных матроса (Du hast kein Herz, Johnny!), две несчастных девицы, объятия, страдания, расставания, и над всем этим хрипловатый распев: "Surabaya-Johnny, warum bist du so roh? Surabaya-Johnny, mein Gott, ich liebe dich so". Матросами были Джонатан Хмеленски (без парика, бритый и брутальный) и Марсин Купински (абсолютно не брутальный, хрупкий, светлый и грустный), а их девушками - Эми Уотсон и Кэролайн Балдуин. И вот этот номер я бы с удовольствием пересмотрела еще раз - хотя бы ради исполнителей, они были очень хороши. И мне бы очень хотелось увидеть снова номер Seeräuber Jenny для восьми кордебалетных девушек (в том числе там была чудная Каледора Фонтана, которую я очень люблю): это песня Дженни-Малины из "Трехгрошовой оперы", хореография Хюббе не иллюстрирует ее, а забавно обыгрывает, и кордебалетные девушки в этом номере чрезвычайно хороши.
Но самым лучшим номером "Веймара" оказалась The Saga of Jenny, сногсшибательное соло для Холли Доргер. И благодаря Доргер, выложившей запись на своем youtube-канале, я могу не рассказывать об этом номере, а просто его показать. Вживую он смотрится еще лучше, но и в записи тоже здорово получилось, по-моему. И там в конце появляются, кстати, среди всех прочих, матросы Хмеленски и Купински, можете полюбоваться ими и другими мальчиками. Но главное - сама Доргер жжет и сияет, очень она в этом номере хороша.



К сожалению, в следующей части программы, в Па-де-де Чайковского, Доргер меня уже не очень порадовала, да и ее партнер Хмеленски - тоже. Я не хочу придираться, они все честно танцевали, но Доргер казалась тяжеловатой и недостаточно быстрой, а Хмеленски не хватало изящества (а может быть, слишком сильна у меня память об изящном Купински, который танцевал Па-де-де Чайковского в том сезоне). И большого впечатления на меня все это не произвело. Я пожалела, что не попала на первый состав, в этом сезоне Па-де-де Чайковского танцуют еще и Ида Преториус и Андреас Кос. Ну, может быть, в феврале я их увижу.
Ну и Vertical Road Акрама Кана, последняя часть Dans2Go в этом году. В том сезоне я видела этот балет и писала о нем, тогда он показался мне почти гениальным. А в этот раз чуда не произошло - и видит бог, я не хочу быть пристрастной, но без Себастьяна Хейнса этот балет смотрится и вполовину не так упоительно, как смотрелся с ним. Лиам Редхед, заменивший его в центральной роли Странника (Путника? Скитальца? The Traveller, короче говоря), очень милый мальчик, но у него нет бешеной энергетики и сценического присутствия Хейнса. В исполнении Редхеда Странник превращался в бедняжку, которого все гонят и девушки не любят, не было острого противостояния между племенем и одиночкой, не было обоюдной агрессии, не было такого жесткого драйва. Возможно, не будь у меня воспоминаний о том, как этот балет выглядел в том сезоне, не будь у меня воспоминаний о Хейнсе, - я бы все восприняла иначе. Ну а так - увы, сразу бросились в глаза затянутости, чуть ли не хореографическая бедность некоторых мест, нерва не было, напряжения не было. Жаль, очень жаль. Эх, Хейнс, вернись, без тебя очень грустно, и я скучаю.
Надо отметить, что в программке уже к "Раймонде" - то есть, в полноценном буклетике, купленном на следующий день, - в составе труппы по-прежнему значатся и Хейнс, и Бирккьяр. И это немного утешает и внушает надежду на то, что они еще вернутся в Данию. И все-таки я по-прежнему гадаю: видела ли я в тот день перед началом Dans2Go настоящего Бирккьяра или его двойника. Ну очень был похож. Так что мне приятнее думать, что он был настоящий.

@темы: Sebastian Haynes, Royal Danish Ballet

---

Раз уж я вернулась, то вот всем Эрика с Михаилом Барышниковым. Собственно говоря, я когда-то эти снимки уже выкладывала, но тогда они шли одной картинкой, а тут я их решила разрезать. Они маленькие, конечно, но чрезвычайно симпатичные. Ну и Эрик с Михаилом очень уютно сидят и болтают.

@темы: Erik Bruhn, Erik Bruhn - photos

---

Уж не знаю, видела ли я позавчера настоящего Ульрика Бирккьяра или двойника, но Хюббе, на которого я наткнулась час назад у входа на Старую сцену, был точно подлинный и оригинальный, второго такого нет. Стоял на крыльце, курил, с кем-то весело трепался. Я на него полюбовалась и дальше пошла, настроение сразу поднялось до небес. Он все-таки прелесть.

@темы: Royal Danish Ballet

---

Вкратце о "Раймонде" Хюббе: а сарацина-то не убили! Хотя он тут вообще не сарацин, а испанский мавр, принц Абдерам. А Раймонда - француженка. А Жан де Бриен превратился в венгра Отто. А действие происходит во Франции восемнадцатого века. И пуристы уже могут лопаться от злости, а я не пурист, мне очень понравилось. И Абдерама действительно не убили: Раймонда вовремя вмешалась и предотвратила кровопролитие. И промимировала: мол, люблю моего Отто, а ты, Абдерам, хороший, но извини, тройничка у нас не получится. Абдерам это принял стоически, пожал Отто руку и был таков.
Я еще подробно напишу, я надеюсь, а пока скажу лишь, что все были хороши, но Раймонда - Джейми Крэндалл - божественна. Знаменитую вариацию в третьем акте - с хлопками в ладоши - она станцевала так, что мне одного хотелось: чтобы это никогда не заканчивалось, чтобы она танцевала вечно. Это изумительное слияние танца, музыки и исполнения, когда действительно кажется, что ты приобщаешься к чему-то божественному, к чему-то небесному. Реально хотелось плакать от восхищения и восторга.

@темы: Royal Danish Ballet

---

Балетный вечер сегодня получился чуточку менее удачным, чем я рассчитывала. Балет Хюббе "Веймар" - милая штучка, но неровная. Но Марсин Купински в образе матроса прелесть как хорош. Па-де-де Чайковского сошло так себе - вот в том сезоне его танцевали Купински и Кэролайн Балдуин, и это было ах. А Холли Доргер и Джонатан Хмеленски вроде бы чисто и честно все оттанцовывают, но изящества им не хватает. Ну и Vertical Road без Себастьяна Хейнса - это совсем не то, не было сегодня такого бешеного драйва, как в том сезоне. Ну, я думаю, напишу еще подробнее, когда вернусь.
А перед спектаклем я в фойе видела то ли самого Ульрика Бирккьяра, то ли его двойника. Я понимаю, что Бирккьяр в Сан-Франциско, нечего ему тут делать. Умом понимаю. Но он сидел сегодня в театральном фойе на банкеточке, пил вино, и я готова была поклясться, что это он. Но выяснять у него самого, конечно, не стала. Только пожалела, что он с собой Хейнса не захватил - ну, если это правда был Бирккьяр, а не бирккьяров двойник.

@темы: Royal Danish Ballet

---

На подлете к Копенгагену видишь сверху ветряные мельницы, залив, Эресуннский мост - и накрывает счастьем. Как хорошо, что я снова тут. Первым делом побежала в книжные. Вот что делать, если нашла в одной книге плохонькую, зато невиданную раньше фотографию Эрика с Рудольфом? Фотография маленькая, в сущности - неинтересная, но ведь Эрик же и Рудольф! Но нет. Я все-таки решила, что покупать тяжелую и не особо мне нужную книгу ради одного крохотного снимка - нерационально. И чемодан у меня не резиновый, не говоря уж о моем бюджете.
А еще нашла книгу про Силью Шандорф, а в книге - фотографию с примерки костюма для Das Lied von der Erde Константина. Шандорф в этом балете танцевала. Но самого Константина на фотографии нет, написано о балете полстраницы, я подумала - и тоже покупать не стала.
В результате купила только сборный балетный фотобук 1974 года - ради парочки цветных фотографий с Эриком, ну и вообще - чтоб было. Но это только один магазин, посмотрим, что творится в остальных моих книжных точках.

@темы: Rudolf Nureyev, Erik Bruhn, Constantin Patsalas

---

Прекрасный Эрик на поклонах после своей последней датской "Сильфиды", 1970 год. Пожалуй, костюм в датской постановке - в красных тонах - был ему больше к лицу, чем костюм в АБТшной постановке, с преобладанием голубого цвета. Ах, а как бы Эрику был к лицу темно-темно-серый костюм Джеймса в постановке Хюббе! Ну или серый сюртук господина Мэджа из той же постановки. Ах, мечты-мечты.

@темы: Erik Bruhn, "La Sylphide"

---

Отрывок из документального фильма At danse Bournonville (Dancing Bournonville) - без английского дубляжа. Отрывок-то известный, почти полностью воспроизведен в I'm the same, only more, но тут качество чуточку лучше. И Эрик, как всегда восхитителен, - и еще благодаря этому фильму можно получить представление о тех сложнейших комбинациях, которые Эрик любил вставлять в свои классы. Помнится, Фрэнк Аугустин из НБК ворчал потом, что да, классы Эрика были сложными и интересными, но вот лично он, Фрэнк, после них не чувствовал себя полностью готовым к целому дню работы на репетициях и в спектаклях. В общем, у Фрэнка с Эриком всегда было все сложно.

@темы: Erik Bruhn

---

Поразителен этот быстрый, в несколько секунд, переход от Эрика-в-темных-очках, Эрика в излюбленном его стиле "шпион, который вернулся с холода" - к усталому, измученному, потерянному Эрику начала семидесятых. И как уже было сказано: в других локациях - Копенгагене, Нью-Йорке - он тоже кажется усталым, изможденным, но не таким несчастным, каким кажется здесь, в Стокгольме. Даже если не знать, сколько крови попортило Эрику его сотрудничество с Королевским Шведским балетом, - можно понять это, глядя на "шведские отрывки" в Erik Bruhn - Artist of the Ballet.

@темы: Erik Bruhn

---

Дети мои и недети, копирую с собственного фейсбука для наглядности, потому что просто текстовую ссылочку давать не хочется, а вставить видеоролик с этого сайта я не могу. Короче говоря, все идем и смотрим двадцатиминутную цветную документалку 1971 года Erik Bruhn - Artist of the Ballet с этим самым Эриком Бруном, говорящим на чистом английском языке. Отличное качество, отличный английский, отличный Эрик, хотя изможденный до такой степени, что кажется почти некрасивым. Впрочем, это не имеет значения, он прекрасен и изможденным, и мы его варить все равно не собираемся (хотя бульон из него получился бы ничего).
И у меня просьба. Кто-нибудь, пожалуйста, попытайтесь стянуть эту документалку, потому что у меня не получилось. А заиметь ее в своих запасах, конечно, очень хочется. Если кто-то ее стянет и поделится потом, буду очень благодарна.
Всем чмоки в эрикочате.

запись создана: 19.11.2017 в 00:58

@темы: Erik Bruhn

---

Эрик где-то в костюме для дон-кихотовского па-де-де, точный год съемки не знаю. Фотография фотографии напоминает о заставке к I'm the same, only more, но конкретно этого снимка там, кажется, нет.
Черт, это шестисотая запись с эрикотэгом. Тут надо бы сокрушенно вздохнуть и спросить в пространство: когда же меня отпустит-то, а? - но прелесть в том, что я не хочу, чтоб меня отпускало, мне и так хорошо. Так что желаю себе много эрикоматериалов (и константиноматериалов!) от мироздания, а отпускает пусть кого-нибудь другого, не меня.

@темы: Erik Bruhn, Erik Bruhn - photos

---

Пять минут оперной рекламы в вашей ленте. 21, 23, 25 и 27 февраля в Большом театре будет показан, по-видимому, последний блок оперы Бриттена "Билли Бадд" в постановке Дэвида Олдена. И я вас уверяю, это надо увидеть. Это потрясающая опера, потрясающий спектакль, потрясающий состав. Это отпадный оркестр под управлением великолепного Уильяма Лейси. Это Джон Дашак - жалкий, трогательный, искупающий свою вину капитан Вир. Это Гидон Сакс - до смерти влюбленный каптенармус Клэггарт. Это Юрий Самойлов - светлый и светоносный, очаровательный Билли Бадд. Это Богдан Волков - несчастный хрупкий Новичок, это Александр Миминошвили - задиристый Дональд с вытатуированной русалкой на руке, это Марат Гали - Рыжая борода, который самого Дэви Джонса за его бороду ухватит. Это легендарный Роберт Ллойд - Датчанин, старый матрос. Это Джонатан Саммерс - несгибаемый старый мистер Редбёрн, это Даррен Джефри - могучий мистер Флинт, это Грэм Бродбент - бравый лейтенант Рэтклифф. А еще: Илья Кутюхин - Друг Новичка, Станислав Мостовой - классный Крыса, Николай Казанский - всем боцманам боцман, Александр Киреев и Константин Сучков - первый и второй помощники, Вадим Бабичук - грот-марсовый матрос, которого мы не видим, но с удовольствием слышим, и, наконец, Александр Уткин - Артур Джонс, второй завербованный с "Прав человека". И потрясающий хор, и лучшие в мире гардемаринчики, и юнга капитана Вира, и... и огромная пушка, и красный платок Билли Бадда, и война, и любовь, и предательство, и искупление, и прощение: "Starry Vere, God bless you!". В общем, если у вас есть возможность - сходите, не пожалеете. Продажи билетов (в интернете в том числе, на сайте www.bolshoi.ru) начнутся в следующую субботу, 25 ноября. Цены - от 400 до 2000 рублей.
И вот для приманивания заинтересовавшихся - Юрий Самойлов (Билли Бадд) на репетиции. Платочек с него Гидон Сакс уже снял. И хотя бы ради вот этой сцены - как Сакс-Клэггарт снимает с Самойлова-Билли шейный платок - надо бежать на эту оперу со всех ног. Но прелесть в том, что там не только эта сцена прекрасна. Там всё прекрасно и все прекрасны. Вот.

@темы: Мы очень любим оперу, Выходи-ка, Билли, чтоб тебя убили (Billy Budd)

---

Эрик в Копенгагене, дата не указана, но по виду Эрика - решительно ставлю на середину восьмидесятых, последние годы его жизни. По-моему, прекрасная фотография. Впрочем, я в принципе испытываю слабость к снимкам Эрика восьмидесятых годов, особенно к снимкам периода его "худруководства" в НБК. Даже не могу объяснить, что мне в этом так нравится, Эрик на фотографиях этого времени уже далеко не тот красавец, каким был в шестидесятые-семидесятые (не говоря уж о пятидесятых и сороковых). Но он очень трогательный здесь, хрупкий и очаровательный. И если мне чего-то - кого-то - и не хватает на этих фотографиях, то только Константина. Впрочем, мне вообще очень не хватает совместных фотографий Эрика и Константина, два снимка семидесятых годов - "маловато будет", даешь восьмидесятые.

@темы: Erik Bruhn, Erik Bruhn - photos

---

Ну-ка, а кто угадает, что это за балет, что за сцена и кто тут изображен? Пришла  norakura и сразу все угадала: конечно, это балет Ноймайера "Нижинский", первый акт, начало дуэта Дягилева и Нижинского. Дягилев - Иван Урбан (в сером), Нижинский - Александр Рябко. А фотографировал Kiran West в октябре этого года в Баден-Бадене.

@темы: Дягилев и все-все-все, John Neumeier and his ballets

---

Посмотрела "Нижинского" Марко Гёкке в рамках фестиваля Context. Господи, и я еще ныла, что мне на "Альцине" скучно. Да на "Альцине" весело, дайте мне еще "Альцину" (кстати, правда дайте, на следующий блок пойду, мне хочется). Это была адская, невыносимая, пиздецовая, простите меня, скука. Ну разумеется, начали все с двадцатиминутным опозданием, а как же иначе, это ведь модное мероприятие, начинать вовремя не comme il faut. И ладно бы сразу пустили спектакль, но нет. Сначала вышла Диана Вишнёва, организатор фестиваля, и сказала несколько милых слов в стиле "как здорово, что все мы здесь". Ну ладно, здорово. Но потом вышел Эрик Готье, руководитель труппы Gautier Dance, которая и исполняла "Нижинского", и задвинул длинную речь - с пересказом сюжета, на случай, если кто-то читать не умеет и не заглянул в программку, где этот сюжет напечатан черным по белому на двух языках. Программку, между прочим, и буклет фестиваля выдавали бесплатно. Готье болтал, разумеется, по-английски, а рядом стояла переводчица и пыталась синхронить. Лучше бы не пыталась. Поскольку в оригинальном либретто мать Нижинского именуют по-польски "matka" ("matka, his Polish mother"), то Готье тоже называл ее так, а переводчица, разогнавшись, совершила новое открытие в нижинсковедении, заявив: "Мать Нижинского по имени Матка". Зал, не мудрствуя лукаво, реагировал на слово "матка" здоровым девичьим хохотом (серьезно, ржали только дамы). Что касается перевода либретто в программке - это отдельная песТня. Я его стала читать и наткнулась там сразу же на некоего Исайю, друга Нижинского. Фраза из либретто: "В эротическом сне Нижинский встречается со своим другом Исайей" (Готье в своей речи обещал, что это будет very sexy: обманул, подлец, это было ни хрена не сексуально, а уныло). Тут я обалдела: что, думаю, за Исайя такой объявился? Залезла в оригинальное либретто: In an erotic dream Nijinsky meets with his friend Isayef. Уважаемые переводчики, готовившие материалы к фестивалю Context, Isayef надо переводить как "Исаев", был у Нижинского в балетном училище приятель Коля Исаев. А Исайя - это библейский пророк, он с Нижинским знаком не был, в эротических дуэтах с ним не участвовал и вообще не привлекался. Не позорьте бедного пророка.
Ох, либретто. Конечно, балетные либретто часто могут вогнать в фейспалм, но не лучше ли писать их так, чтобы они в фейспалм не вгоняли? "Сцена 1: Сила искусства. Появляется непостижимая сила. Тревожный поток, полный обещаний, потрясает мир искусства и нечто новое формируется на горизонте... и т.д. Сцена 2: Терпсихора. Терпсихора, божественная Муза танца, встречает искусство и поцелуем пробуждает его. Они вдохновляют друг друга, содрогаясь всем телом при прикосновении. Сцена 3: Дягилев. Блестящий антрепренер и ценитель искусства, он ощущает в себе силу представить миру русское искусство. Перед Дягилевым предстает Терпсихора и вдыхает в него божественное начало. Предчувствие славы пробуждает и жадность". И так далее, и тому подобное, вплоть до последней сцены: "Круги порядка и путаницы. Нижинский скрашивает период путаницы, бесконечно рисуя круги. Остатки его творческой жизни выражаются в очень сложных и порой безумных рисунках". В спектакле это выглядит так: Нижинский ползает на коленях по сцене, делая вид, что что-то рисует. О сложности его рисунков зрителю остается только догадываться.
А вообще это либретто напомнило мне диалог Лидии Гинзбург с Ахматовой:

Я: "Б. говорила мне, что пишет стихи. Но она предупредила меня, что это, собственно, не стихи, а откровения женской души, и я, убоявшись, не настаивала".
А. А. (ледяным голосом): "Да, знаете, когда в стихах дело доходит до души, то хуже этого ничего не бывает".

Вот когда в балетных либретто дело доходит до силы искусства, божественных начал и терпсихор, хуже этого ничего не бывает.
Но ладно, либретто - это же не приговор, либретто может быть дурным и смешным, а спектакль - хорошим. Но не в этот раз. Он длился меньше полутора часов, но казался мне бесконечным. Редчайшие проблески интересного танца (две бабочки в первой части спектакля: фиг знает, что они символизировали, но на этих бабочек было интересно смотреть; и Петрушка-Нижинский ближе к концу спектакля - в белом воротнике Пьеро, с совершенно непетрушечьей, почти балетной пластикой: ему вдруг дали немного настоящего танца, и он засиял), Шопен и Дебюсси в качестве саундтрэка (ухо улавливало знакомые места - часть шопеновской музыки Ноймайер использовал в своей "Даме с камелиями"; когда мне становилось невмоготу, я закрывала глаза и слушала музыку), но в основном - невыносимая чересполосица скуки и безвкусицы, безвкусицы и скуки. Я не виню танцовщиков, они люди подневольные: что им поставили, то они и танцуют. Но местами мне было действительно неловко смотреть на них, мне было жаль, что им приходится иметь дело с такой механической, скучной, неблагодарной хореографией. И себя мне было тоже жаль - за то, что я была вынуждена сидеть и смотреть на это.
Хуже всего оказался Дягилев. Вот тут мне, как почетному дягилевоведу-любителю, вообще хотелось лопнуть от злости. Потому что Дягилевым в этом балете было пошлейшее существо с пошлейшими разболтанными движениями, этакий Хлестаков на шарнирчиках, с цирковым хлыстиком и в коричневом шапокляке (в какой-то там из сцен ближе к концу Нижинский, освобождающийся от Дягилева, яростно сминал этот шапокляк в лепешку и выбрасывал вон). Вся его партия - это смесь карикатурно-балетных па с чем-то откровенно кафешантанным. А уж когда этот Дягилев принялся укрощать двух балетных мальчиков и вслух считать (о, дьявол, кто тут не вспомнит сцену из балета Ноймайера - где Вацлав считает вслух в "Весне священной"), тут у меня прям дым из ноздрей повалил от ярости. Его превратили в пародию, в "чучелу Пушкина вместо Пушкина", в чучелу Дягилева вместо Дягилева, черт, лучше бы уж сделали, как Бежар, - огромную куклу, чем вот такое. И я опять подумала, глядя на все это: господи, как же умно поступил Ноймайер, что не стал в своем балете гримировать "Дягилева" под Дягилева - никаких там усиков, седой пряди и всего такого прочего. И в результате ноймайеровский Дягилев в исполнении блондина Ивана Урбана выглядит куда более "трушным" Дягилевым, чем вот такие кадавры с наклеенными или нарисованными усами (только Озуки Тоома из такаразучного спектакля не в счет - но она и с усиками была таким трушным Дягилевым, что мужчинам у нее поучиться стоит). А в спектакле Гёкке, насколько я разглядела, у Дягилева был пририсован один ус - зато длинный и с завитком. И это могло бы даже смотреться оригинально, как забавная фича, но в сочетании с хореографией, поставленной Гёкке, это тоже выглядело убийственной пошлятиной. А дуэт Дягилева с Нижинским! Вот все, блин, к услугам зрителя: Дягилев Нижинского всего облапал и даже минет сымитировал (фигня, в "Манон" Макмиллана минет имитируется намного лучше), а зритель в моем лице не шокируется, не возбуждается, не заинтересовывается, а дохнет со скуки. Зверски неэротичное зрелище. И опять присыпано безвкусицей: когда Дягилев машет перед лицом Нижинского веерами из денег. А еще можно апельсинами жонглировать, помнится, Нижинский в своих дневниках что-то там такое писал о том, как Дягилев его бедного больного апельсинами кормил.
О Нижинском в спектакле Гёкке сказать нечего. Нет, ну вот были у него проблески - уже упомянутый танец как бы Петрушки. И конечно, партия сложная: танцовщик появляется не сразу, но после появления почти непрерывно остается на сцене, почти постоянно - в движении, ну, он и старается, он выкладывается до конца. Но смотреть на него скучно. У него с самого начала - пластика умственно отсталого, и мать - бой-баба в брюках с повадками тиранического балетного педагога - постоянно его жучит, поправляет, чтоб стоял прямо, плечи не гнул, голову не опускал. И все это происходит задолго до безумия Нижинского. Нет, ну я понимаю, были у него свои странности, но зачем же из него с места в карьер делать какого-то недоразвитого? И зачем делать это так однообразно и скучно?
Дуэт с Исаевым-который-не-Исайя сделан с легкими отсылками к "Послеполуденному отдыху фавна" - и как и дуэт с Дягилевым, он катастрофически бесчувственен и уныл, несмотря на то, что Нижинский засовывает ладонь лодочкой к Исаеву в штаны, несмотря на объятия, переплетения рук-ног, имитацию поцелуев и облизываний и прочие попытки хореографа "в эротику". За попытку спасибо, но затея не удалась.
А еще дико раздражали бесконечные стоны, хрипы, вскрики, охи, хохот и прочие звуки, издаваемые танцовщиками. Это была фича, но плохая фича: если Нижинский в танцевальном спектакле засмеется безумным смехом один раз - это произведет впечатление, когда он ржет то и дело - это начинает бесить. И манипуляции с микрофоном и зачитывание в этот микрофон невнятных текстов, связанных с Нижинским (по-моему, там звучали и отрывки из его дневников, но я не уверена, слышно было плохо) - тоже выглядели удручающе.
Но все бы простила, если бы хореография была интересной. Только ведь и того не было, все казалось вязким и комковатым, такая модерн-дансовая манная каша. Конечно, я себя одергиваю и говорю: а может быть, это просто я сама ничего в современном танце не понимаю? И могу в свое оправдание сказать только, что мне показалось, не я одна была разочарована увиденным. Но теперь буду ждать, что скажут профессиональные критики об этом спектакле. Может быть, в самом деле это я ни черта не поняла, а "Нижинский" Гёкке - хороший танцевальный спектакль.

@темы: Дягилев и все-все-все, Не только Дягилев или "вообще о балете"

---

Посмотрела "Нижинского" Марко Гёкке в рамках фестиваля Context. Господи, и я еще ныла, что мне на "Альцине" скучно. Да на "Альцине" весело, дайте мне еще "Альцину" (кстати, правда дайте, на следующий блок пойду, мне хочется). Это была адская, невыносимая, пиздецовая, простите меня, скука. Ну разумеется, начали все с двадцатиминутным опозданием, а как же иначе, это ведь модное мероприятие, начинать вовремя не comme il faut. И ладно бы сразу пустили спектакль, но нет. Сначала вышла Диана Вишнёва, организатор фестиваля, и сказала несколько милых слов в стиле "как здорово, что все мы здесь". Ну ладно, здорово. Но потом вышел Эрик Готье, руководитель труппы Gautier Dance, которая и исполняла "Нижинского", и задвинул длинную речь - с пересказом сюжета, на случай, если кто-то читать не умеет и не заглянул в программку, где этот сюжет напечатан черным по белому на двух языках. Программку, между прочим, и буклет фестиваля выдавали бесплатно. Готье болтал, разумеется, по-английски, а рядом стояла переводчица и пыталась синхронить. Лучше бы не пыталась. Поскольку в оригинальном либретто мать Нижинского именуют по-польски "matka" ("matka, his Polish mother"), то Готье тоже называл ее так, а переводчица, разогнавшись, совершила новое открытие в нижинсковедении, заявив: "Мать Нижинского по имени Матка". Зал, не мудрствуя лукаво, реагировал на слово "матка" здоровым девичьим хохотом (серьезно, ржали только дамы). Что касается перевода либретто в программке - это отдельная песТня. Я его стала читать и наткнулась там сразу же на некоего Исайю, друга Нижинского. Фраза из либретто: "В эротическом сне Нижинский встречается со своим другом Исайей" (Готье в своей речи обещал, что это будет very sexy: обманул, подлец, это было ни хрена не сексуально, а уныло). Тут я обалдела: что, думаю, за Исайя такой объявился? Залезла в оригинальное либретто: In an erotic dream Nijinsky meets with his friend Isayef. Уважаемые переводчики, готовившие материалы к фестивалю Context, Isayef надо переводить как "Исаев", был у Нижинского в балетном училище приятель Коля Исаев. А Исайя - это библейский пророк, он с Нижинским знаком не был, в эротических дуэтах с ним не участвовал и вообще не привлекался. Не позорьте бедного пророка.
Ох, либретто. Конечно, балетные либретто часто могут вогнать в фейспалм, но не лучше ли писать их так, чтобы они в фейспалм не вгоняли? "Сцена 1: Сила искусства. Появляется непостижимая сила. Тревожный поток, полный обещаний, потрясает мир искусства и нечто новое формируется на горизонте... и т.д. Сцена 2: Терпсихора. Терпсихора, божественная Муза танца, встречает искусство и поцелуем пробуждает его. Они вдохновляют друг друга, содрогаясь всем телом при прикосновении. Сцена 3: Дягилев. Блестящий антрепренер и ценитель искусства, он ощущает в себе силу представить миру русское искусство. Перед Дягилевым предстает Терпсихора и вдыхает в него божественное начало. Предчувствие славы пробуждает и жадность". И так далее, и тому подобное, вплоть до последней сцены: "Круги порядка и путаницы. Нижинский скрашивает период путаницы, бесконечно рисуя круги. Остатки его творческой жизни выражаются в очень сложных и порой безумных рисунках". В спектакле это выглядит так: Нижинский ползает на коленях по сцене, делая вид, что что-то рисует. О сложности его рисунков зрителю остается только догадываться.
А вообще это либретто напомнило мне диалог Лидии Гинзбург с Ахматовой:

Я: "Б. говорила мне, что пишет стихи. Но она предупредила меня, что это, собственно, не стихи, а откровения женской души, и я, убоявшись, не настаивала".
А. А. (ледяным голосом): "Да, знаете, когда в стихах дело доходит до души, то хуже этого ничего не бывает".

Вот когда в балетных либретто дело доходит до силы искусства, божественных начал и терпсихор, хуже этого ничего не бывает.
Но ладно, либретто - это же не приговор, либретто может быть дурным и смешным, а спектакль - хорошим. Но не в этот раз. Он длился меньше полутора часов, но казался мне бесконечным. Редчайшие проблески интересного танца (две бабочки в первой части спектакля: фиг знает, что они символизировали, но на этих бабочек было интересно смотреть; и Петрушка-Нижинский ближе к концу спектакля - в белом воротнике Пьеро, с совершенно непетрушечьей, почти балетной пластикой: ему вдруг дали немного настоящего танца, и он засиял), Шопен и Дебюсси в качестве саундтрэка (ухо улавливало знакомые места - часть шопеновской музыки Ноймайер использовал в своей "Даме с камелиями"; когда мне становилось невмоготу, я закрывала глаза и слушала музыку), но в основном - невыносимая чересполосица скуки и безвкусицы, безвкусицы и скуки. Я не виню танцовщиков, они люди подневольные: что им поставили, то они и танцуют. Но местами мне было действительно неловко смотреть на них, мне было жаль, что им приходится иметь дело с такой механической, скучной, неблагодарной хореографией. И себя мне было тоже жаль - за то, что я была вынуждена сидеть и смотреть на это.
Хуже всего оказался Дягилев. Вот тут мне, как почетному дягилевоведу-любителю, вообще хотелось лопнуть от злости. Потому что Дягилева в этом балете превратили в пошлейшее существо с пошлейшими разболтанными движениями, этакого Хлестакова на шарнирчиках, с цирковым хлыстиком и в коричневом шапокляке (в какой-то там из сцен ближе к концу Нижинский, освобождающийся от Дягилева, яростно сминал этот шапокляк в лепешку и выбрасывал вон). Вся его партия - это смесь карикатурно-балетных па с чем-то откровенно кафешантанным. А уж когда этот Дягилев принялся укрощать двух балетных мальчиков и вслух считать (о, дьявол, кто тут не вспомнит сцену из балета Ноймайера - где Вацлав считает вслух в "Весне священной"), тут у меня прям дым из ноздрей повалил от ярости. Его превратила в пародию, в "чучелу Пушкина вместо Пушкина", в чучелу Дягилева вместо Дягилева, черт, лучше бы уж сделали, как Бежар, - огромную куклу, чем вот такое. И я опять подумала, глядя на все это: господи, как же умно поступил Ноймайер, что не стал в своем балете гримировать "Дягилева" под Дягилева - никаких там усиков, седой пряди и всего такого прочего. И в результате ноймайеровский Дягилев в исполнении блондина Ивана Урбана выглядит куда более "трушным" Дягилевым, чем вот такие кадавры с наклеенными или нарисованными усами (только Озуки Тоома из такаразучного спектакля не в счет - но она и с усиками была таким трушным Дягилевым, что мужчинам у нее поучиться стоит). А в спектакле Гёкке, насколько я разглядела, у Дягилева был пририсован один ус - зато длинный и с завитком. И это могло бы даже смотреться оригинально, как забавная фича, но в сочетании с хореографией, поставленной Гёкке, это тоже выглядело убийственной пошлятиной. А дуэт Дягилева с Нижинским! Вот все, блин, к услугам зрителя: Дягилев Нижинского всего облапал и даже минет сымитировал (фигня, в "Манон" Макмиллана минет имитируется намного лучше), а зритель в моем лице не шокируется, не возбуждается, не заинтересовывается, а дохнет со скуки. Зверски неэротичное зрелище. И опять присыпано безвкусицей: когда Дягилев машет перед лицом Нижинского веерами из денег. А еще можно апельсинами жонглировать, помнится, Нижинский в своих дневниках что-то там такое писал о том, как Дягилев его бедного больного апельсинами кормил.
О Нижинском в спектакле Гёкке сказать нечего. Нет, ну вот были у него проблески - уже упомянутый танец как бы Петрушки. И конечно, партия сложная: танцовщик появляется не сразу, но после появления почти непрерывно остается на сцене, почти постоянно - в движении, ну, он и старается, он выкладывается до конца. Но смотреть на него скучно. У него с самого начала - пластика умственно отсталого, и мать - бой-баба в брюках с повадками тиранического балетного педагога - постоянно его жучит, поправляет, чтоб стоял прямо, плечи не гнул, голову не опускал. И все это происходит задолго до безумия Нижинского. Нет, ну я понимаю, были у него свои странности, но зачем же из него с места в карьер делать какого-то недоразвитого? И зачем делать это так однообразно и скучно?
Дуэт с Исаевым-который-не-Исайя сделан с легкими отсылками к "Послеполуденному отдыху фавна" - и как и дуэт с Дягилевым, он катастрофически бесчувственен и уныл, несмотря на то, что Нижинский засовывает ладонь лодочкой к Исаеву в штаны, несмотря на объятия, переплетения рук-ног, имитацию поцелуев и облизываний и прочие попытки хореографа "в эротику". За попытку спасибо, но затея не удалась.
А еще дико раздражали бесконечные стоны, хрипы, вскрики, охи, хохот и прочие звуки, издаваемые танцовщиками. Это была фича, но плохая фича: если Нижинский в танцевальном спектакле засмеется безумным смехом один раз - это произведет впечатление, когда он ржет то и дело - это начинает бесить. И манипуляции с микрофоном и зачитывание в этот микрофон невнятных текстов, связанных с Нижинским (по-моему, там звучали и отрывки из его дневников, но я не уверена, слышно было плохо) - тоже выглядели удручающе.
Но все бы простила, если бы хореография была интересной. Только ведь и того не было, все казалось вязким и комковатым, такая модерн-дансовая манная каша. Конечно, я себя одергиваю и говорю: а может быть, это просто я сама ничего в современном танце не понимаю? И могу в свое оправдание сказать только, что мне показалось, не я одна была разочарована увиденным. Но теперь буду ждать, что скажут профессиональные критики об этом спектакле. Может быть, в самом деле это я ни черта не поняла, а "Нижинский" Гёкке - хороший танцевальный спектакль.

---

Очередная фотография, найденная в фейсбуке. Trio meraviglioso, как сказал один из комментаторов: лучше и не скажешь. Все хороши, а Эрик еще и дает мастер-класс по удерживанию стакана и сигареты в одной руке. Учитесь, дети. Карла, как всегда, само очарование. В жесте Рудольфа читается что-то вроде: "Подайте бывшему депутату Государственной думы, а то вам же хуже будет".

@темы: Rudolf Nureyev, Erik Bruhn, Carla Fracci, Erik Bruhn - photos

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра