Живи, а то хуже будет
В субботу мотнулась на сутки в Гамбург - встряхнуться, подышать и посмотреть балет. Даже пограничница гамбургская спросила было: а чего это вы к нам всего на один день приехали? - но услышав, что приехала не просто так, а смотреть балет, - кивнула и вопросов больше не задавала. Да здравствует балет, короче говоря. Но ей далеко до того прекрасного копенгагенского погранца, который в том году, когда я приезжала на балетный фестиваль, поднимал руки в третью позицию, услышав слово "балет". Хочу в Копенгаген, я все время ною, что хочу в Копенгаген.
Ладно, в Гамбург ведь тоже хочу, всюду хочу, хорошо, что хоть куда-то удается съездить. Смотрела я All Our Yesterdays - два ноймайеровских малеробалета: Soldatenlieder (Des Knaben Wunderhorn) и "Пятую симфонию". Честно говоря, у меня почти не возникло желания увидеть это еще раз. Все знают, как я люблю Ноймайера, но все же мне время от времени кажется, что ему куда лучше удаются балеты сюжетные, чем бессюжетные. Стихия чистого танца, не привязанного к сюжету, - не всегда ему подвластна. Причем в Soldatenlieder, казалось бы, и были наметки сюжета - танец иногда перекликался с текстом песен, возникали такие мини-истории, но все же они были менее удачны, чем "крупные истории". Порой я начинаю думать, что ставить балеты именно на песни, на звучащий текст, - труднее, чем на "музыку без слов": если пытаться иллюстрировать танцем текст - может и чаще всего получается скучно, а то и нелепо, а если не обращать на текст вообще никакого внимания - зачем тогда и выбирать именно песни в качестве музыки для балета. Нужно все время балансировать на грани между иллюстративностью и отвлеченностью, не приближаться к тексту вплотную, но и не уходить от него чересчур далеко. И это трудно. По крайней мере, так представляется мне, гордому дилетанту. И при этом я с ходу могу вспомнить балеты именно на песни, которые я очень люблю, - и это далеко не всегда какие-то мировые шедевры: тут и Weimar Хюббе, и Canciones Патсаласа, и "Русские сезоны" Ратманского, и "Песни странствующего подмастерья" Бежара, "можно многие привесть примеры". Да ведь и "Страсти по Матфею" - они тоже на звучащий текст, и вот там Ноймайер прекрасно справился с текстом, и вообще "Страсти по Матфею" - это балет гениальный. Но Soldatenlieder в список удачных "балетов на звучащий текст" вряд ли попадут.
Хореография там часто - либо скучновата, либо слишком иллюстративна, либо составлена из общих ноймайеровских мест. Иногда эти общие места работают, но чаще все-таки нет - или же я была невосприимчива, когда смотрела. Лирические и шутливые номера переслоены трагическими, такая чересполосица напоминает о "Русских сезонах", но в "Сезонах" все было и увлекательнее, и изобретательнее, и попросту интереснее. В какой-то момент я подумала - и эта мысль перешла со мной из первого отделения во второе, от Soldatenlieder к Пятой симфонии: может быть, проблема отчасти в исполнителях. Танцевала здесь все гамбургская молодежь - ну, местами условная молодежь, но все-таки не те еще вполне танцующие, но уже зрелые ноймайеровские танцовщики, которых я так люблю. Из заслуженных и зрелых была лишь Алина Кожокару - и вот это для меня было потрясение: она весь вечер осветила мне своим танцем, она была гениальна. В "Пятой симфонии" появилась еще Анна Лаудере - но увы, вместо заболевшей Элен Буше. Я бы предпочла, конечно, увидеть Буше, она способна, как и Кожокару, сделать даже не самую сильную хореографию - сияющей. А вот Анна Лаудере способна на это не всегда, по крайней мере, в тот вечер ей это не удалось (но зато какой она была в том году Одеттой в "Иллюзиях - как Лебединое озеро"!). Все остальные исполнители были условно "молодые" - и даже очень харизматичные танцовщики типа Алеикса Мартинеза казались невыразительными. Мартинез, например, очень напоминал себя самого в роли Станислава в "Нижинском". Александр Труш в Скерцо в "Пятой симфонии" был обаятелен, как всегда, но его партнерша Эмили Мэзон танцевала тяжело и неуверенно, и как будто заражала своей неуверенностью и Труша. Якопо Беллусси и Карен Азатян, оба всегда такие интересные в сюжетных балетах, в том же "Нижинском", почти ничем не выделялись здесь, в малеровском бессюжетье. В кордебалете обращал на себя внимание Марселино Либао - очень пластичный и очень обаятельный мальчик, на него всегда радостно смотреть, он чуть ли не единственный в тот вечер танцевал с заразительным удовольствием. А почти все остальные как будто уже были одной ногой на гастролях. Рассинхронов и грязи было многовато, во втором отделении все как будто собрались и стали танцевать лучше, но в Soldatenlieder танец как танец доставил мне мало удовольствия - слишком заметны оказались помарки, небрежности, усталость танцующих.
Кое-что мне не то чтобы сильно понравилось, но запомнилось: Revelge в Soldatenlieder - тема войны в хореографии вновь сильно напоминала о "Нижинском", хоть я понимаю, что все наоборот: Soldatenlieder были созданы раньше "Нижинского", намного раньше, но и тема войны там разрослась, стала мощнее и страшнее. А все же меня пробрала дрожь - хоть не столько от хореографии, сколько от музыки и текста: "ich muss, ich muss marschieren bis in Tod!". И еще кое-что было пусть не прекрасно, но очень хорошо - Wo die schönen Trompeten blasen: все сработало, как надо - музыка, текст, хореография. И исполнение. Это был дуэт для Алины Кожокару и Якобо Беллусси, и Беллусси там был ярче, чем при всех остальных своих появлениях, а Кожокару - ну, что и говорить, она прекрасна: маленькая хрупкая женщина, прощающаяся с возлюбленным, он уходит "на войну в зеленые поля", "там, где поют ангельские трубы", он уже погиб и приходит к ней мертвым, покидает ее на рассвете. И Кожокару так льнула к нему, так не хотела отпускать его снова в те "зеленые поля". Вот это было очень хорошо. И этого было слишком мало. Меньше, чем мне бы хотелось, меньше, чем того, что оставило меня равнодушной.
А во втором акте, в "Пятой симфонии", я все ждала Адажиетто - потому что в нем Ноймайер использовал хореографию из дуэта "Эпилог", поставленного в 1975 году для Наталии Макаровой и Эрика Бруна. И я хотела увидеть его, поймать какую-то тень "Эпилога", разглядеть сквозь нынешних исполнителей - тех, первых: Макарову и Бруна. Пусть это будет лишь отблеск, но можно будет прибавить этот отблеск к крохотным видеокусочкам "Эпилога", к фотографиям, - и попытаться вообразить себе весь "Эпилог" целиком. И все равно Адажиетто стало для меня каким-то совсем неожиданным потрясением, я не думала, что я начну плакать почти с первой минуты. А все же сидела, смотрела и плакала, потому что это было так болезненно, так прекрасно, так пронзительно хорошо. И все благодаря Алине Кожокару. Нет, на самом деле - благодаря не только ей, но и Малеру, и Ноймайеру, и моим воспоминаниям-знаниям о первых исполнителях и об "Эпилоге", благодаря моей любви к Бруну, благодаря и Кристоферу Эвансу - партнеру Кожокару. Все это сложилось вместе, аккумулируя очень острое и все-таки сладостное ощущение: радость-страданье, боль и блаженство. В этом бессюжетном дуэте смешивались нежность, любовь и невозможность любви, разлука, влечение и оттолкновение, печаль, предчувствие смерти и окончательного расставания, какое-то почти баланчинское переживание музыки сквозь танец, множество оттенков, которые нельзя передать словами, это надо видеть. Не знаю, как бы станцевала все это другая исполнительница, не Кожокару. Не знаю, как бы она выглядела с другим партнером. Хотелось бы мне раздобыть полные видеозаписи "Эпилога" и Адажиетто, сопоставить их, но увы, у меня нет такой возможности. И я проживала Адажиетто еще и как "Эпилог", это было немного и путешествие во времени и пространстве - и причем я почему-то отождествляла Бруна в "Эпилоге" с Кожокару в Адажиетто, а не с Эвансом (а Кожокару - не с Макаровой), я видела в ней - его, а не Макарову. И этого тоже было слишком мало, и мне хотелось, чтобы Адажиетто длилось, длилось, никогда не заканчивалось. После него Рондо-финал казался немного... неуместным, что ли. Лишним. Без него было бы лучше. А может быть, как ни странно, вообще лучше было бы без всего - чтоб осталось одно Адажиетто.
В программке есть фотография с Бруном и Макаровой, репетирующими "Эпилог", я ее потом отсканирую. А пока - пусть вот будут здесь Кожокару и Эванс в Адажиетто. Смотрю на них и думаю, что да, мне не очень понравились оба малеробалета, но... но кажется, ради Адажиетто я готова буду увидеть все это еще один раз. Летом как раз в рамках "балетных дней" окажутся рядом All Our Yesterdays и "Нижинский", а мне очень хочется посмотреть "Нижинского" напоследок, в следующем сезоне его уже не будет.
Ладно, в Гамбург ведь тоже хочу, всюду хочу, хорошо, что хоть куда-то удается съездить. Смотрела я All Our Yesterdays - два ноймайеровских малеробалета: Soldatenlieder (Des Knaben Wunderhorn) и "Пятую симфонию". Честно говоря, у меня почти не возникло желания увидеть это еще раз. Все знают, как я люблю Ноймайера, но все же мне время от времени кажется, что ему куда лучше удаются балеты сюжетные, чем бессюжетные. Стихия чистого танца, не привязанного к сюжету, - не всегда ему подвластна. Причем в Soldatenlieder, казалось бы, и были наметки сюжета - танец иногда перекликался с текстом песен, возникали такие мини-истории, но все же они были менее удачны, чем "крупные истории". Порой я начинаю думать, что ставить балеты именно на песни, на звучащий текст, - труднее, чем на "музыку без слов": если пытаться иллюстрировать танцем текст - может и чаще всего получается скучно, а то и нелепо, а если не обращать на текст вообще никакого внимания - зачем тогда и выбирать именно песни в качестве музыки для балета. Нужно все время балансировать на грани между иллюстративностью и отвлеченностью, не приближаться к тексту вплотную, но и не уходить от него чересчур далеко. И это трудно. По крайней мере, так представляется мне, гордому дилетанту. И при этом я с ходу могу вспомнить балеты именно на песни, которые я очень люблю, - и это далеко не всегда какие-то мировые шедевры: тут и Weimar Хюббе, и Canciones Патсаласа, и "Русские сезоны" Ратманского, и "Песни странствующего подмастерья" Бежара, "можно многие привесть примеры". Да ведь и "Страсти по Матфею" - они тоже на звучащий текст, и вот там Ноймайер прекрасно справился с текстом, и вообще "Страсти по Матфею" - это балет гениальный. Но Soldatenlieder в список удачных "балетов на звучащий текст" вряд ли попадут.
Хореография там часто - либо скучновата, либо слишком иллюстративна, либо составлена из общих ноймайеровских мест. Иногда эти общие места работают, но чаще все-таки нет - или же я была невосприимчива, когда смотрела. Лирические и шутливые номера переслоены трагическими, такая чересполосица напоминает о "Русских сезонах", но в "Сезонах" все было и увлекательнее, и изобретательнее, и попросту интереснее. В какой-то момент я подумала - и эта мысль перешла со мной из первого отделения во второе, от Soldatenlieder к Пятой симфонии: может быть, проблема отчасти в исполнителях. Танцевала здесь все гамбургская молодежь - ну, местами условная молодежь, но все-таки не те еще вполне танцующие, но уже зрелые ноймайеровские танцовщики, которых я так люблю. Из заслуженных и зрелых была лишь Алина Кожокару - и вот это для меня было потрясение: она весь вечер осветила мне своим танцем, она была гениальна. В "Пятой симфонии" появилась еще Анна Лаудере - но увы, вместо заболевшей Элен Буше. Я бы предпочла, конечно, увидеть Буше, она способна, как и Кожокару, сделать даже не самую сильную хореографию - сияющей. А вот Анна Лаудере способна на это не всегда, по крайней мере, в тот вечер ей это не удалось (но зато какой она была в том году Одеттой в "Иллюзиях - как Лебединое озеро"!). Все остальные исполнители были условно "молодые" - и даже очень харизматичные танцовщики типа Алеикса Мартинеза казались невыразительными. Мартинез, например, очень напоминал себя самого в роли Станислава в "Нижинском". Александр Труш в Скерцо в "Пятой симфонии" был обаятелен, как всегда, но его партнерша Эмили Мэзон танцевала тяжело и неуверенно, и как будто заражала своей неуверенностью и Труша. Якопо Беллусси и Карен Азатян, оба всегда такие интересные в сюжетных балетах, в том же "Нижинском", почти ничем не выделялись здесь, в малеровском бессюжетье. В кордебалете обращал на себя внимание Марселино Либао - очень пластичный и очень обаятельный мальчик, на него всегда радостно смотреть, он чуть ли не единственный в тот вечер танцевал с заразительным удовольствием. А почти все остальные как будто уже были одной ногой на гастролях. Рассинхронов и грязи было многовато, во втором отделении все как будто собрались и стали танцевать лучше, но в Soldatenlieder танец как танец доставил мне мало удовольствия - слишком заметны оказались помарки, небрежности, усталость танцующих.
Кое-что мне не то чтобы сильно понравилось, но запомнилось: Revelge в Soldatenlieder - тема войны в хореографии вновь сильно напоминала о "Нижинском", хоть я понимаю, что все наоборот: Soldatenlieder были созданы раньше "Нижинского", намного раньше, но и тема войны там разрослась, стала мощнее и страшнее. А все же меня пробрала дрожь - хоть не столько от хореографии, сколько от музыки и текста: "ich muss, ich muss marschieren bis in Tod!". И еще кое-что было пусть не прекрасно, но очень хорошо - Wo die schönen Trompeten blasen: все сработало, как надо - музыка, текст, хореография. И исполнение. Это был дуэт для Алины Кожокару и Якобо Беллусси, и Беллусси там был ярче, чем при всех остальных своих появлениях, а Кожокару - ну, что и говорить, она прекрасна: маленькая хрупкая женщина, прощающаяся с возлюбленным, он уходит "на войну в зеленые поля", "там, где поют ангельские трубы", он уже погиб и приходит к ней мертвым, покидает ее на рассвете. И Кожокару так льнула к нему, так не хотела отпускать его снова в те "зеленые поля". Вот это было очень хорошо. И этого было слишком мало. Меньше, чем мне бы хотелось, меньше, чем того, что оставило меня равнодушной.
А во втором акте, в "Пятой симфонии", я все ждала Адажиетто - потому что в нем Ноймайер использовал хореографию из дуэта "Эпилог", поставленного в 1975 году для Наталии Макаровой и Эрика Бруна. И я хотела увидеть его, поймать какую-то тень "Эпилога", разглядеть сквозь нынешних исполнителей - тех, первых: Макарову и Бруна. Пусть это будет лишь отблеск, но можно будет прибавить этот отблеск к крохотным видеокусочкам "Эпилога", к фотографиям, - и попытаться вообразить себе весь "Эпилог" целиком. И все равно Адажиетто стало для меня каким-то совсем неожиданным потрясением, я не думала, что я начну плакать почти с первой минуты. А все же сидела, смотрела и плакала, потому что это было так болезненно, так прекрасно, так пронзительно хорошо. И все благодаря Алине Кожокару. Нет, на самом деле - благодаря не только ей, но и Малеру, и Ноймайеру, и моим воспоминаниям-знаниям о первых исполнителях и об "Эпилоге", благодаря моей любви к Бруну, благодаря и Кристоферу Эвансу - партнеру Кожокару. Все это сложилось вместе, аккумулируя очень острое и все-таки сладостное ощущение: радость-страданье, боль и блаженство. В этом бессюжетном дуэте смешивались нежность, любовь и невозможность любви, разлука, влечение и оттолкновение, печаль, предчувствие смерти и окончательного расставания, какое-то почти баланчинское переживание музыки сквозь танец, множество оттенков, которые нельзя передать словами, это надо видеть. Не знаю, как бы станцевала все это другая исполнительница, не Кожокару. Не знаю, как бы она выглядела с другим партнером. Хотелось бы мне раздобыть полные видеозаписи "Эпилога" и Адажиетто, сопоставить их, но увы, у меня нет такой возможности. И я проживала Адажиетто еще и как "Эпилог", это было немного и путешествие во времени и пространстве - и причем я почему-то отождествляла Бруна в "Эпилоге" с Кожокару в Адажиетто, а не с Эвансом (а Кожокару - не с Макаровой), я видела в ней - его, а не Макарову. И этого тоже было слишком мало, и мне хотелось, чтобы Адажиетто длилось, длилось, никогда не заканчивалось. После него Рондо-финал казался немного... неуместным, что ли. Лишним. Без него было бы лучше. А может быть, как ни странно, вообще лучше было бы без всего - чтоб осталось одно Адажиетто.
В программке есть фотография с Бруном и Макаровой, репетирующими "Эпилог", я ее потом отсканирую. А пока - пусть вот будут здесь Кожокару и Эванс в Адажиетто. Смотрю на них и думаю, что да, мне не очень понравились оба малеробалета, но... но кажется, ради Адажиетто я готова буду увидеть все это еще один раз. Летом как раз в рамках "балетных дней" окажутся рядом All Our Yesterdays и "Нижинский", а мне очень хочется посмотреть "Нижинского" напоследок, в следующем сезоне его уже не будет.
