Живи, а то хуже будет
Болтали на днях в комментах с gr_gorinich, договорились до предположения о том, что письма Рудольфа Эрику мог сжечь не Эрик, а Константин - уже после смерти Эрика и по его поручению. Прямых доказательств никаких, но есть одно шаткое косвенное - свидетельство Джоан Нисбет, приведенное в книге Дианы Солуэй: о том, что она видела, как Константин, живший в квартире Эрика после его смерти, сжигал там какие-то вещи Эрика. Какие именно вещи? Солуэй предполагает, что таким образом исчезло много бумаг и костюмов Эрика. Но с бумагами какая-то чепуха: я нигде, в том числе у Мейнерца, не встречала никаких упоминаний о том, что еще могло исчезнуть из архива Эрика (и в каком состоянии вообще находился этот архив) - кроме писем Рудольфа. Что касается костюмов - ну, тут я промолчу, только напомню о том, что Эрик еще после первого ухода со сцены в 1972 году сам избавился от всех своих сценических костюмов - правда, не сжег их, а большую часть отдал в музей, что-то передал в коллекцию своего друга Криса Аллана, но в общем, ничего себе не оставил. Это тоже надо принимать во внимание, а то вполне может быть, что под утраченными костюмами Эрика имеются в виду те самые, из первого периода его сценической деятельности, которые он надевал еще до отставки.
И еще один фактик: Солуэй пишет, что вскоре после смерти Эрика у Константина начали развиваться мания преследования и "слабоумие" (и вот тогда-то Джоан Нисбет и видела, как он сжигает что-то, якобы принадлежащее Эрику; то есть, как бы налицо связь: он ненормальный и он сжигает вещи своего умершего любовника, это тоже симптом ненормальности). Но фишка вот в чем: Константин оставался в Торонто до сентября 1986 года (Эрик умер первого апреля), со смерти Эрика прошло всего несколько месяцев. Потом он уехал на год, вернулся в 1987 году, в 1988 году уехал в Данию, потом вернулся и умер в мае 1989 года в Торонто. Это уже не так важно. Рассказ Джоан Нисбет явно относится к тем нескольким месяцам 1986 года, когда Константин жил в Торонто в квартире умершего Эрика (кстати, вот еще вопрос: Эрик завещал ему эту квартиру?). И у меня складывается впечатление, что она (если Солуэй верно передает ее рассказ и верно расставляет акценты, связывая развитие симптомов СПИДа у Константина и вот это сжигание бумаг или что он там сжигал) уже гораздо позднее, может быть, через несколько лет, после смерти Патсаласа, решила, что это тоже был признак его болезни: он сходил с ума и в этом полубезумном, параноидальном состоянии избавлялся от вещей Эрика (как, кстати, Джоан Нисбет узнала, что это были именно вещи Эрика? была ли она в этом твердо уверена?). Но так ли это было на самом деле? Да, возможно, "первые звоночки" раздались уже в этот период, летом-осенью 1986 года, когда Константин ввязался в конфликт с НБК и даже подал на компанию в суд, и отказался от должности "советника по художественным вопросам", и покинул компанию на год (хотя и не уволился официально, насколько я понимаю). Но можно ли считать этот конфликт - свидетельством того, что у Константина действительно начались нелады с рассудком, или же его поведение в этой ситуации просто говорит о его амбициях и о том, что он был не удовлетворен своим положением в НБК? Я бы скорее поставила на амбиции и неудовлетворенность (тем более, что по свидетельству Мейнерца - хоть я не раз говорила, что он Константина явно не любит, но все-таки он дает о нем чуть больше сведений, чем та же Солуэй - Константин и вправду был весьма амбициозен). Уже гораздо позже, когда СПИД поработал над его рассудком - вот тогда эта история аукнулась ему, потому что Константин был уже просто не в состоянии примириться с НБК. Но тогда, в 1986 году, он, похоже, был совершенно в своем уме. Да, можно лишь предполагать, как сильно ударила по нему смерть Эрика (предполагаю, что очень сильно), но не настолько, чтобы тогда свести его с ума. Настоящее безумие, судя по всему, пришло к нему гораздо позже.
Итак, к чему я все это наболтала? Очень путано, между прочим, я знаю. Но на выходе мы имеем вот что: Константин действительно мог сжигать какие-то вещи или бумаги Эрика в период между апрелем и сентябрем 1986 года - а Джоан Нисбет могла это видеть. Но проделывал ли все это Константин в помраченном рассудке? Скорее всего, нет. Что именно исчезло из архива Эрика? Неизвестно. Известно только об одной почти точно утраченной "единице хранения" - о письмах Рудольфа. Мог ли их сжечь сам Эрик? Скорее всего, так оно и было, хотя твердой уверенности в этом нет. Мог ли он перед смертью попросить Константина сжечь их? То же самое: твердой уверенности нет, но все возможно. Могла ли Джоан Нисбет увидеть, что Константин сжигает эти письма или что-то еще, что попросит уничтожить сам Эрик? Твердой уверенности нет, но...
Короче говоря, прямых доказательств нет, косвенные доказательства - очень слабые. А что там было на самом деле, мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Разве что найдется какой-нибудь энтузиаст, интересующийся в первую очередь именно Константином, и раскопает что-нибудь, и выяснит, сжигал ли Константин что-то из архива Эрика, не сжигал ли, а если сжигал, то что именно и почему. Но я сомневаюсь, что такой энтузиаст появится. Жаль, конечно, но что поделать.
И еще один фактик: Солуэй пишет, что вскоре после смерти Эрика у Константина начали развиваться мания преследования и "слабоумие" (и вот тогда-то Джоан Нисбет и видела, как он сжигает что-то, якобы принадлежащее Эрику; то есть, как бы налицо связь: он ненормальный и он сжигает вещи своего умершего любовника, это тоже симптом ненормальности). Но фишка вот в чем: Константин оставался в Торонто до сентября 1986 года (Эрик умер первого апреля), со смерти Эрика прошло всего несколько месяцев. Потом он уехал на год, вернулся в 1987 году, в 1988 году уехал в Данию, потом вернулся и умер в мае 1989 года в Торонто. Это уже не так важно. Рассказ Джоан Нисбет явно относится к тем нескольким месяцам 1986 года, когда Константин жил в Торонто в квартире умершего Эрика (кстати, вот еще вопрос: Эрик завещал ему эту квартиру?). И у меня складывается впечатление, что она (если Солуэй верно передает ее рассказ и верно расставляет акценты, связывая развитие симптомов СПИДа у Константина и вот это сжигание бумаг или что он там сжигал) уже гораздо позднее, может быть, через несколько лет, после смерти Патсаласа, решила, что это тоже был признак его болезни: он сходил с ума и в этом полубезумном, параноидальном состоянии избавлялся от вещей Эрика (как, кстати, Джоан Нисбет узнала, что это были именно вещи Эрика? была ли она в этом твердо уверена?). Но так ли это было на самом деле? Да, возможно, "первые звоночки" раздались уже в этот период, летом-осенью 1986 года, когда Константин ввязался в конфликт с НБК и даже подал на компанию в суд, и отказался от должности "советника по художественным вопросам", и покинул компанию на год (хотя и не уволился официально, насколько я понимаю). Но можно ли считать этот конфликт - свидетельством того, что у Константина действительно начались нелады с рассудком, или же его поведение в этой ситуации просто говорит о его амбициях и о том, что он был не удовлетворен своим положением в НБК? Я бы скорее поставила на амбиции и неудовлетворенность (тем более, что по свидетельству Мейнерца - хоть я не раз говорила, что он Константина явно не любит, но все-таки он дает о нем чуть больше сведений, чем та же Солуэй - Константин и вправду был весьма амбициозен). Уже гораздо позже, когда СПИД поработал над его рассудком - вот тогда эта история аукнулась ему, потому что Константин был уже просто не в состоянии примириться с НБК. Но тогда, в 1986 году, он, похоже, был совершенно в своем уме. Да, можно лишь предполагать, как сильно ударила по нему смерть Эрика (предполагаю, что очень сильно), но не настолько, чтобы тогда свести его с ума. Настоящее безумие, судя по всему, пришло к нему гораздо позже.
Итак, к чему я все это наболтала? Очень путано, между прочим, я знаю. Но на выходе мы имеем вот что: Константин действительно мог сжигать какие-то вещи или бумаги Эрика в период между апрелем и сентябрем 1986 года - а Джоан Нисбет могла это видеть. Но проделывал ли все это Константин в помраченном рассудке? Скорее всего, нет. Что именно исчезло из архива Эрика? Неизвестно. Известно только об одной почти точно утраченной "единице хранения" - о письмах Рудольфа. Мог ли их сжечь сам Эрик? Скорее всего, так оно и было, хотя твердой уверенности в этом нет. Мог ли он перед смертью попросить Константина сжечь их? То же самое: твердой уверенности нет, но все возможно. Могла ли Джоан Нисбет увидеть, что Константин сжигает эти письма или что-то еще, что попросит уничтожить сам Эрик? Твердой уверенности нет, но...
Короче говоря, прямых доказательств нет, косвенные доказательства - очень слабые. А что там было на самом деле, мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Разве что найдется какой-нибудь энтузиаст, интересующийся в первую очередь именно Константином, и раскопает что-нибудь, и выяснит, сжигал ли Константин что-то из архива Эрика, не сжигал ли, а если сжигал, то что именно и почему. Но я сомневаюсь, что такой энтузиаст появится. Жаль, конечно, но что поделать.
