Живи, а то хуже будет
Самое большое свинство: оказывается, из заграницы можно ввозить не более 50 сигарилл на нос. А я уже раскрыла пасть, рассчитывая купить пачек десять виллиджеров, чтоб надолго хватило. Придется умерить аппетиты. Ну что ж, лишний повод вернуться в Гамбург.
А вот на ввоз книжек про балет ограничений нет, кроме размера чемодана. И я не знаю, как все это барахло влезет в мой маленький чемоданчик. Это я сегодня зашла опять в антикварный магазинчик, где вчера урвала книжку про Ноймайера в семидесятые. Сначала просто разглядывала полки, думала, может, что-нибудь само выпрыгнет, как ввера. Но нет, ничего не было. Тогда я пристала к продавцу: так, мол, и так, а есть у вас еще книжки про балет и Ноймайера? А как же, ответил продавец, ушел в подсобку и вынес оттуда две горы книг. И мне пришлось держать себя в руках и напоминать себе, что чемодан у меня не резиновый, все я не увезу. В общем, теперь у меня есть два больших буклета: первый посвящен тридцатилетию Ноймайера в Гамбурге, второй - столетию Русских балетов; буклет поменьше - о Днях балета в Гамбурге 1984 года, с чьим-то неясным автографом; программка "Смерти в Венеции" с вложенными в нее газетными вырезками об этом балете; программка "Дамы с камелиями"; и подарочный бокс с четырьмя программками - "Сильвия", "Легенда об Иосифе", "Нижинский" (у меня уже есть программка этого балета, но оказалось, что в купленной сегодня текст тот же, а фотографии другие) и "три балета в одной программке": "Дафнис и Хлоя", "Послеполуденный отдых фавна", "Весна священная". Во! А через час потопаю наконец-то в оперный и увижу ноймайеровскую труппу своими глазами. Продавец меня так и спросил: вы, наверно, приехали на Дни балета? А я радостно ответила, что ага, конечно, и потащила свою ненаглядную макулатуру в гостиницу. Маньячище, сразу видно.
А вот на ввоз книжек про балет ограничений нет, кроме размера чемодана. И я не знаю, как все это барахло влезет в мой маленький чемоданчик. Это я сегодня зашла опять в антикварный магазинчик, где вчера урвала книжку про Ноймайера в семидесятые. Сначала просто разглядывала полки, думала, может, что-нибудь само выпрыгнет, как ввера. Но нет, ничего не было. Тогда я пристала к продавцу: так, мол, и так, а есть у вас еще книжки про балет и Ноймайера? А как же, ответил продавец, ушел в подсобку и вынес оттуда две горы книг. И мне пришлось держать себя в руках и напоминать себе, что чемодан у меня не резиновый, все я не увезу. В общем, теперь у меня есть два больших буклета: первый посвящен тридцатилетию Ноймайера в Гамбурге, второй - столетию Русских балетов; буклет поменьше - о Днях балета в Гамбурге 1984 года, с чьим-то неясным автографом; программка "Смерти в Венеции" с вложенными в нее газетными вырезками об этом балете; программка "Дамы с камелиями"; и подарочный бокс с четырьмя программками - "Сильвия", "Легенда об Иосифе", "Нижинский" (у меня уже есть программка этого балета, но оказалось, что в купленной сегодня текст тот же, а фотографии другие) и "три балета в одной программке": "Дафнис и Хлоя", "Послеполуденный отдых фавна", "Весна священная". Во! А через час потопаю наконец-то в оперный и увижу ноймайеровскую труппу своими глазами. Продавец меня так и спросил: вы, наверно, приехали на Дни балета? А я радостно ответила, что ага, конечно, и потащила свою ненаглядную макулатуру в гостиницу. Маньячище, сразу видно.