Живи, а то хуже будет
Для полного счастья мне еще не хватало болей в желудке. Ха-ха, заветам Эрика Бруна будем верны. Но я не хочу нажить себе прободную язву. Правда, и боли у меня не такие уж и сильные. Мне кажется, это просто идет реакция организма на то, что последнюю неделю я вкалываю и просвета не вижу. Да еще и не выспалась сегодня. Только легла - тут желудок и начал болеть. И я чуть ли не до пяти утра вела сама с собой умную беседу в стиле: "Ты кем себя вообразила, Эриком, что ли? Какие, к черту, боли в желудке, нечему там вообще болеть, не выдумывай. Спи давай", - и так по кругу, пока меня наконец-то не вырубило. Но теперь как-то противно, за ребрами болит, есть и хочется, и не хочется, работать точно не хочется, хочется отдохнуть, но такими темпами отдыхать я буду в гробу. Может быть, кстати, это и вовсе не желудок?
Летом 1980 года два молодых датских танцовщика, Могенс Бёзен и Бьярне Хехт (я не уверена, что правильно перевожу их имена), случайно встретились с Эриком на Ибице. "Мы столкнулись с ним на пляже, - вспоминал Хехт. - Он явно обрадовался и пригласил нас выпить к себе домой". Они приняли приглашение и на следующий день нагрянули к Эрику в гости, в его "красивый дом с большим балконом и видом на оливковую рощу". Первым делом Эрик приготовил напитки для себя и для гостей - и потом без конца наливал им снова и снова несколько часов подряд. Еще он приготовил Бёзену и Хехту легкий обед, но сам даже не притронулся к еде, пожаловавшись, что у него нет аппетита. Он только пил и заодно спаивал своих юных гостей - причем без всякой задней мысли. Но у них не было такого опыта обращения с алкоголем, так что в конце концов они напились так, что едва стояли на ногах. Эрик рассказывал им занятные истории из своего прошлого, всякие анекдоты про танцовщиков и танцовщиц, которых он знал. И еще он говорил о Рудольфе - причем довольно горько: он очень переживал из-за него и считал, что Рудольфу пора уйти со сцены, но при этом он знал, что Рудольф просто не может остановиться и уйти. И в общем, хоть это был приятный вечер, но "несмотря на все эти увлекательные и забавные истории, нам было чуточку грустно: он очень много пил, ничего не ел и казался одиноким".
Бедный Эрик.
Летом 1980 года два молодых датских танцовщика, Могенс Бёзен и Бьярне Хехт (я не уверена, что правильно перевожу их имена), случайно встретились с Эриком на Ибице. "Мы столкнулись с ним на пляже, - вспоминал Хехт. - Он явно обрадовался и пригласил нас выпить к себе домой". Они приняли приглашение и на следующий день нагрянули к Эрику в гости, в его "красивый дом с большим балконом и видом на оливковую рощу". Первым делом Эрик приготовил напитки для себя и для гостей - и потом без конца наливал им снова и снова несколько часов подряд. Еще он приготовил Бёзену и Хехту легкий обед, но сам даже не притронулся к еде, пожаловавшись, что у него нет аппетита. Он только пил и заодно спаивал своих юных гостей - причем без всякой задней мысли. Но у них не было такого опыта обращения с алкоголем, так что в конце концов они напились так, что едва стояли на ногах. Эрик рассказывал им занятные истории из своего прошлого, всякие анекдоты про танцовщиков и танцовщиц, которых он знал. И еще он говорил о Рудольфе - причем довольно горько: он очень переживал из-за него и считал, что Рудольфу пора уйти со сцены, но при этом он знал, что Рудольф просто не может остановиться и уйти. И в общем, хоть это был приятный вечер, но "несмотря на все эти увлекательные и забавные истории, нам было чуточку грустно: он очень много пил, ничего не ел и казался одиноким".
Бедный Эрик.
-
-
14.05.2015 в 19:47А Эрик и в самом деле был, наверное, временами очень одинок... а может, даже не временами, а все время.
-
-
14.05.2015 в 19:53А Эрик - да, иногда кажется, что он был все время очень одинок. И вроде были у него и друзья, и коллеги, и кое-какие родственники, и любовники, а все равно - как будто вокруг него существовал какой-то ореол одиночества. И жаль его, бедного, когда об этом читаешь, потому что не всегда это одиночество было ему в удовольствие.
-
-
14.05.2015 в 20:12А насчет Эрика - мне кажется, у него было одиночество самого злокачественного сорта - когда сам же он и являлся главной причиной этого одиночества. У Эрика явно была проблема со сближением с людьми - не поверхностным сближением, в глубоким. Ну и вот.
-
-
14.05.2015 в 20:19Да, ну и вот. Он бы, может, и хотел быть ближе - но не мог, отступал, увеличивал дистанцию. И все эти рассказы о том, как он мог быть милым и очаровательным, а через минуту - холодным и неприступным, причем без всякого повода...