Живи, а то хуже будет
Страшно люблю эту картинку, она меня позитивит. Но теперь, в свете увлечения Дягилевым и компанией, она обрела дополнительный подтекст - а все потому, что Дягилев звал Лифаря "котенькой" и "котенком". Теперь время от времени представляю себе обиженного труппой и прочими недоброжелателями Лифаря, злого Дягилева с топором, и сакраментальный вопрос "Кто котеночка обидел?" - и не могу, хохочу до упаду.

А еще перелистывала Стравинского и выцепила вот такую фразу: "Это делалось ради одного из его последних протеже - скромного, самоуничижающегося, крайне бессердечного карьериста, который так же любил Дягилева, как Ирод детей". Вот теперь гадаю, кого же Стравинский имел в виду. Вряд ли Кохно - Кохно был все-таки не "одним из последних протеже", вряд ли Долина - о Долине вообще свидетельств мало, но те, что есть, довольно дружелюбные (даже ревнивый Лифарь отзывался о нем приветливо). Значит, остаются только Лифарь и Маркевич. Наверно, все-таки "бессердечным карьеристом" - по мнению Стравинского - был Лифарь. Ну что ж, верно писал Схейен: мало кто в окружении Дягилева любил Лифаря. И тем не менее, никто из протеже Дягилева не был так ему предан, как Лифарь.

А еще перелистывала Стравинского и выцепила вот такую фразу: "Это делалось ради одного из его последних протеже - скромного, самоуничижающегося, крайне бессердечного карьериста, который так же любил Дягилева, как Ирод детей". Вот теперь гадаю, кого же Стравинский имел в виду. Вряд ли Кохно - Кохно был все-таки не "одним из последних протеже", вряд ли Долина - о Долине вообще свидетельств мало, но те, что есть, довольно дружелюбные (даже ревнивый Лифарь отзывался о нем приветливо). Значит, остаются только Лифарь и Маркевич. Наверно, все-таки "бессердечным карьеристом" - по мнению Стравинского - был Лифарь. Ну что ж, верно писал Схейен: мало кто в окружении Дягилева любил Лифаря. И тем не менее, никто из протеже Дягилева не был так ему предан, как Лифарь.
А Игорюша лучше бы молчал... сошел бы за доброго.
И взял бы топор.)) Вообще если говорить о неожиданных ассоциациях - то я тут перечитывала кусочками "Мюзелябль" и поймала себя на мысли, что в главе про Рубинского на "Мюзелябле" папа Мюзель - это ж вылитый Дягилев. А Рубинский - это очередной спонсор, которого завлекают и пытаются раскрутить на деньги, приговаривая: "Дорогой вы наш! золотой, яхонтовый, вас-то нам и надо!".)))
Может быть, конечно, Стравинский говорил и о Маркевиче, хотя о нем известно так мало... и непонятно, почему тогда Стравинский обзывает его бессердечным и самоуничижающимся. Вроде был мальчик не хуже всех прочих. Да и мог ли Стравинский судить о его отношениях с Дягилевым? Вроде бы к тому времени, как Маркевич появился в орбите Дягилева, Стравинский с С.П. уже разошелся из-за "Поцелуя феи". Так что не знаю, не знаю. Я бы все-таки, наверно, склонилась к тому, что этак Стравинский пнул Лифаря - потому что пинать Лифаря, по-моему, считалось хорошим тоном в окружении Дягилева.))
А Лифарь - да конечно, он сделал для памяти Дягилева поразительно много... может быть, чуть ли не больше всех остальных дягилевских друзей и современников. И черт возьми, где-то я совсем недавно читала (у кого? надо срочно вспомнить!), что Лифарь действительно не на шутку убивался после смерти Дягилева. Так что тот нервный срыв, который он описывает в своих воспоминаниях, скорее всего, имел место на самом деле.
Ну, Кохно, ну, чучело... Интересно, эта часть архива вообще с тех пор была изучена? Или так и валяется неизвестно где?
Бедняга Лифарь... по сути, его трепали за то, что он был слишком молод и наивноват для этой компании прожженных циников и театроведов, всех этих художнико-композиторо-балетмейстеров. И выглядело так, что Дягилев на старости лет нашел себе смазливого мальчишку, а кто его, такого, будет уважать? Это он потом вышел в люди и заведовал парижским балетом... И опять не устаю удивляться: находил ли Дягилев действительно одаренных людей или просто умел из любого, ему понравившегося, очаровавшись и сам в него поверив, сотворить талант? В любом случае, осечек у него не было - и это просто поражает.
А про кохновскую часть я дальше ничего не знаю...знать бы, что в какую половину входило... но это Схейен его знает )
Вообще - ну, чисто по косвенным признакам, которые еще надо перепроверять, - у меня сложилось впечатление, что у Лифаря действительно был не сахарный характер, и нет ничего удивительного в том, если между ним и остальным окружением Дягилева возникали какие-то трения. Другое дело, что, по-видимому, совершенно зря его обвиняли в бесталанности и в нелюбви к Дягилеву (все вспоминаю, как Фокин возмущался из-за его мемуаров - вот, дескать, сволочь такая, как неуважительно отзывается о Дягилеве!). Так посмотришь и начнешь верить, что он, пожалуй, любил Дягилева чуть ли не сильнее всех остальных его любовников.)
И опять не устаю удивляться: находил ли Дягилев действительно одаренных людей или просто умел из любого, ему понравившегося, очаровавшись и сам в него поверив, сотворить талант?
Вот самой интересно.)) Мне кажется, Дягилев умел из малейшей искорки раздуть талант.))
Вот это "раздувание" и было, имхо, самым творческим процессом, который можно придумать. Как там у Шварца? "А поди-ка из живого сделай еще более живое! Вот это работа!" )
Вот и мне тоже кажется, что он так вызверялся на Лифаря еще и за подчеркнутую неформальность, интимность мемуаров. А ведь Лифарь просто-напросто вспоминал в первую очередь близкого человека, а не символ во фраке.) И даже честно об этом предупреждал.
Вот-вот, поэтому фу на тех, кто говорит, будто Дягилев был не творческим человеком, а только антрпренером. И Шварц очень в тему (вот только откуда цитата? "Обыкновенное чудо"?)))
А Фокин, я думаю, не понимает, как вообще можно На Людях! В Печати! Громко! - говорить о ком-то неформально и нежно. Нежности - в спальню, да и там нечего особенно сюсюкать! Такой... мачо розлива 1909 года )
"Обыкновенное чудо" - это Волшебник хвастается, что из медведя сумел сделать человека )
Я же вчера стала читать "Хронику" Стравинского (вот ту самую, которую за него фактически написал Нувель) - а то до этого читала лишь "Диалоги". Если ты не читала, почитай, там много милого. И там Стравинский (или Нувель? или оба вместе?) так расхваливает Дягилева мимоходом, что прямо умиляешься и смахиваешь слезу.) А Нижинского Стравинский в "Хронике", как водится, хвалит как танцовщика, но поругивает как хореографа, и замечает, что Нижинский было мало развит для своих лет и мог временами ляпнуть что-нибудь в разговоре, но Дягилев всегда приходил ему на помощь и искусно заглаживал его промахи. Эх, как всегда, хочется кричать из зала: "Давай все подробности!" - но подробностей, тоже как всегда, и нет.)
Ах, "Хронику" не читала, а надо. Видно. авторство Нувеля там сказалось в оттенках и оценках. А где она есть? )
"Хроника" ("Хроника моей жизни", конечно) лежит либо на рутрекере в pdf, либо вот здесь - lib-notes.orpheusmusic.ru/news/i_stravinskij_kh... - в djvu. Ну, если вдруг не скачается, скажи мне, я тебе закину файл хоть на медиафайру.)
Но да, "А это мне понравится?" - должно было работать безотказно )
Спасибо, думаю, я его добуду, но если что. приду к тебе проситься )
Черт возьми, фраза "Сережа, а это мне понравится?" - это все-таки идеальное описание отношений Дягилева и Нижинского в их солнечный период.))
Ок, конечно, обращайся, если что.)
Причем ответом на эту фразу никогда не было "Не знаю", а только утверждение или отрицание )
Стравинский скачался, сейчас почитаем!
И все-таки, если опять же верить Броне, до встречи с Дягилевым Вацлав и вправду был несколько... увереннее в себе, что ли. Хотя, с другой стороны, это могло проявляться лишь в семейном кругу. А что Дягилев перегнул палку и опекал Вацлава слишком сильно - это уж почти не подлежит сомнению.) С другой стороны - а много ли было желающих и претендентов на Вацу?)) Ну, если не считать Ромолы... Кажется, всякие поклонницы-немки за Вацей не бегали и в постель к нему не влезали (не то что к Лифарю).))
Ну, успешного тебе знакомства с Хроникой Стравинского-Нувеля.))
Ты знаешь, желающие захапать молодого красивого и знаменитого танцовщика легко бы нашлись - обоего пола и в количествах ) Так что Дягилеву имело смысл осторожничать... Но надо было и меру знать! И я могу себе представить, что было бы, если бы какая-нибудь Ромола влезла ночью к Ваце в номер и в постель!..
Ой, знаешь... во-первых, если б эта авантюристка (думаю, даже не Ромола, а просто поклонница) влезла к Ваце в номер и в постель... не факт, что она нашла бы его там.) Но во-вторых, на шум бы из соседнего номера непременно примчались бы и искомый Ваца, и сам Дягилев, и тогда разразился бы такой скандалище, что живые позавидовали бы мертвым.)
И Ваца вряд ли бы нашелся, как Лифарь и придумал выкрутасу с духами... так что ему все равно попало бы, даже если б он и не был ни в чем виноват. Превентивно! )
А Ваце бы, конечно, попало, тут уж к гадалке не ходи. Раз поклонница пролезла в постель, значит, Ваца ей намекнул на то, что можно к нему в постель лазить! А может, это уже не в первый раз происходит? Ага!.. - ну, и полетели от бедного Вацы пух и перья.))