Живи, а то хуже будет
Продолжаю извлекать обрывки информации из книги Мейнерца. Чувствую себя учеником патологоанатома: скальпель у меня уже есть, но режу все равно очень неуверенно. Тем не менее, кое-что удается выудить и рассмотреть. Вот, например, в семидесятых годах Эрик завязал тесные отношения с группой учеников Национальной балетной школы в Торонто. По воспоминаниям Дэвида Никсона, это были 15 или 16 юношей, "очень сильная группа", и Эрик очень ценил их, учил и признавался Ликке Шрам, что "работать с ними гораздо увлекательнее, чем с профессионалами". Мальчики платили ему таким же восхищением - и, как пишет Мейнерц, "несмотря на то, что Брун был суров и требователен, мальчики не только уважали своего учителя, но и любили его". И прозвище у этих учеников Эрика было простое и запоминающееся: "мальчики Эрика".
Одним из "мальчиков Эрика" был Джереми Рэнсом. Я уже писала о нем, именно он навещал Эрика в больнице (он и Ким Лайтхарт, больше никого к Эрику не пустили). Джереми рассказывал Мейнерцу, как Эрик приходил в класс, "стоял около пианино, курил и наблюдал за нами". Еще Джереми вспоминал, что от Эрика всегда исходил аромат "экзотического" венского одеколона "Knize Ten", "смешанный с запахом сигарет и табака" и часто - увы! - алкоголя. "Но сильнее всего был аромат 'Knize Ten'".
Джереми довольно много рассказывал о том, как Эрик занимался с ними, своими "мальчиками". К сожалению, я разобрала далеко не все и только в общих чертах. Джереми отмечал замечательную музыкальность Эрика - "больше, чем просто музыкальность" - и его драматически-мимический талант. "Он показывал жесты снова и снова. Они всегда получались естественными и искренними". Он старался развивать индивидуальность своих учеников, "то, что лежит за пределами техники". Джереми вспоминал, что Эрик никогда не выходил из себя, сколько бы Джереми ни приставал к нему с вопросами: "Эрик был спокоен и невозмутим, и всегда был готов показать все еще раз". И при этом он не наседал на своих учеников с ежеминутными поправками, не мешал им думать самостоятельно. Это отмечала и Карен Кэйн, танцовщица Национального балета Канады, начавшая свою карьеру еще в "добруновскую" эпоху: "Он обращался с тобой, как со взрослым человеком. <...> Он позволял тебе думать самому, он не указывал тебе, что ты должен делать". По мнению Джереми, такой подход Эрика к преподаванию был отчасти связан с тем разочарованием, которое у него еще в юности вызвали авторитарные преподаватели в Королевском датском балете, требовавшие от него, чтоб делал все только так, а не иначе, шаг влево, шаг вправо считается попыткой бежать, прыжок считается попыткой улететь. Эрик разрушил старую балетную иерархическую систему в Национальном балете Канады, превратил труппу в команду равноправных, взрослых людей. И этот демократический подход был заметен еще до того, как Эрик стал художественным руководителем Национального балета Канады, - именно в его работе с "мальчиками".
В 1978 году Эрик поставил для своих мальчиков балет "Here We Come" - я выкладывала недавно отрывки из него в исполнении учеников гамбургской балетной школы. Между прочим, именно Джереми Рэнсом восстановил для них "Here We Come". Очаровательная вещица, жаль, нет ее полностью - и уж совсем жаль, что нельзя ее увидеть с оригинальным кастом.
Что еще рассказать интересного? Ну, Мейнерц отмечает, что Эрик трогательно заботился о своих мальчиках и поддерживал с ними дружеские отношения. Джереми вспоминал, как однажды Эрик пригласил всю группу в ресторан - "мясной и рыбный ресторан возле школы. "Я бы хотел заказать crap", - сказал он с этим своим датским акцентом. А я тут же заявил: "Не crap, а craBBBBB". Мои одноклассники умирали со смеху, особенно Джон Аллейн. И Эрик в конце концов тоже улыбнулся <...>. Он был чудесным с нами". Жаль, Рудольф не знал этой истории. Наверно, он бы немного утешился, а то он даже в последние годы жизни, когда Эрика уже не было на свете, вспоминал, как Эрик любил на людях исправлять его ошибки в английском языке. А Рудольф, разумеется, очень обижался. Да и кто бы не обиделся? Все-таки Эрик был та еще язва - и охотно мучил именно своих возлюбленных. А вот с учениками и "мальчиками" был мил, спокоен и терпелив. Ужасный человек, что и говорить.
Ну и чтобы не писать два поста об одном и том же - я тут еще посмотрела "Онегина" Джона Крэнко в постановке Национального балета Канады. 1986 год, в титрах Эрик обозначен как художественный руководитель, но я не знаю точно, когда же все-таки проходила съемка - при его жизни или уже после смерти (а в титрах его упомянули из вежливости). Мне приятнее думать, что он был еще жив, когда снимался этот спектакль.
Онегин - Фрэнк Аугустин, Татьяна - Сабина Аллеманн, Ольга - Синтия Лукас, а Ленский - о да, Джереми Рэнсом. Из-за него и скачала балет, очень уж хотелось посмотреть, каков был на сцене этот "мальчик Эрика". И он не подвел - честное слово, ради него стоит смотреть "Онегина". Еще немного букв про "Онегина", Джереми Рэнсома и других, и видеоотрывок - соло Ленского, очень советую его посмотреть
Одним из "мальчиков Эрика" был Джереми Рэнсом. Я уже писала о нем, именно он навещал Эрика в больнице (он и Ким Лайтхарт, больше никого к Эрику не пустили). Джереми рассказывал Мейнерцу, как Эрик приходил в класс, "стоял около пианино, курил и наблюдал за нами". Еще Джереми вспоминал, что от Эрика всегда исходил аромат "экзотического" венского одеколона "Knize Ten", "смешанный с запахом сигарет и табака" и часто - увы! - алкоголя. "Но сильнее всего был аромат 'Knize Ten'".
Джереми довольно много рассказывал о том, как Эрик занимался с ними, своими "мальчиками". К сожалению, я разобрала далеко не все и только в общих чертах. Джереми отмечал замечательную музыкальность Эрика - "больше, чем просто музыкальность" - и его драматически-мимический талант. "Он показывал жесты снова и снова. Они всегда получались естественными и искренними". Он старался развивать индивидуальность своих учеников, "то, что лежит за пределами техники". Джереми вспоминал, что Эрик никогда не выходил из себя, сколько бы Джереми ни приставал к нему с вопросами: "Эрик был спокоен и невозмутим, и всегда был готов показать все еще раз". И при этом он не наседал на своих учеников с ежеминутными поправками, не мешал им думать самостоятельно. Это отмечала и Карен Кэйн, танцовщица Национального балета Канады, начавшая свою карьеру еще в "добруновскую" эпоху: "Он обращался с тобой, как со взрослым человеком. <...> Он позволял тебе думать самому, он не указывал тебе, что ты должен делать". По мнению Джереми, такой подход Эрика к преподаванию был отчасти связан с тем разочарованием, которое у него еще в юности вызвали авторитарные преподаватели в Королевском датском балете, требовавшие от него, чтоб делал все только так, а не иначе, шаг влево, шаг вправо считается попыткой бежать, прыжок считается попыткой улететь. Эрик разрушил старую балетную иерархическую систему в Национальном балете Канады, превратил труппу в команду равноправных, взрослых людей. И этот демократический подход был заметен еще до того, как Эрик стал художественным руководителем Национального балета Канады, - именно в его работе с "мальчиками".
В 1978 году Эрик поставил для своих мальчиков балет "Here We Come" - я выкладывала недавно отрывки из него в исполнении учеников гамбургской балетной школы. Между прочим, именно Джереми Рэнсом восстановил для них "Here We Come". Очаровательная вещица, жаль, нет ее полностью - и уж совсем жаль, что нельзя ее увидеть с оригинальным кастом.
Что еще рассказать интересного? Ну, Мейнерц отмечает, что Эрик трогательно заботился о своих мальчиках и поддерживал с ними дружеские отношения. Джереми вспоминал, как однажды Эрик пригласил всю группу в ресторан - "мясной и рыбный ресторан возле школы. "Я бы хотел заказать crap", - сказал он с этим своим датским акцентом. А я тут же заявил: "Не crap, а craBBBBB". Мои одноклассники умирали со смеху, особенно Джон Аллейн. И Эрик в конце концов тоже улыбнулся <...>. Он был чудесным с нами". Жаль, Рудольф не знал этой истории. Наверно, он бы немного утешился, а то он даже в последние годы жизни, когда Эрика уже не было на свете, вспоминал, как Эрик любил на людях исправлять его ошибки в английском языке. А Рудольф, разумеется, очень обижался. Да и кто бы не обиделся? Все-таки Эрик был та еще язва - и охотно мучил именно своих возлюбленных. А вот с учениками и "мальчиками" был мил, спокоен и терпелив. Ужасный человек, что и говорить.

Ну и чтобы не писать два поста об одном и том же - я тут еще посмотрела "Онегина" Джона Крэнко в постановке Национального балета Канады. 1986 год, в титрах Эрик обозначен как художественный руководитель, но я не знаю точно, когда же все-таки проходила съемка - при его жизни или уже после смерти (а в титрах его упомянули из вежливости). Мне приятнее думать, что он был еще жив, когда снимался этот спектакль.
Онегин - Фрэнк Аугустин, Татьяна - Сабина Аллеманн, Ольга - Синтия Лукас, а Ленский - о да, Джереми Рэнсом. Из-за него и скачала балет, очень уж хотелось посмотреть, каков был на сцене этот "мальчик Эрика". И он не подвел - честное слово, ради него стоит смотреть "Онегина". Еще немного букв про "Онегина", Джереми Рэнсома и других, и видеоотрывок - соло Ленского, очень советую его посмотреть
Эрик-педагог восхищает не меньше, чем любая другая его ипостась! Очень сложно следовать демократическому подходу, но ему, видимо, и с учениками повезло, иначе всё рисковало превратиться в анархию) хотя он же тем ещё манипулятором был))
Эрик был та еще язва - и охотно мучил именно своих возлюбленных
очень милая черта)) от любимых незачем скрывать всего себя, на то они и любимые, чтоб терпели
про ресторан просто очаровательно!! представляю реакцию официанта, если бы Эрик действительно там заказал crap - больше его в тот ресторан не пускали бы
как Эрик любил на людях исправлять его ошибки в английском языке.
недавно со мной поделились наблюдением, что людям, воспитанным в северных краях, вообще свойственно чаще других поправлять речевые ошибки)) за это жители более южных широт действительно на нас порой серьёзно обижаются))
Вообще насколько я могу судить, Мейнерц никакой информации о дочке Эрика не раскопал - наверно, за отсутствием прецедента, то есть дочки.)) Но по его словам, в 1949 году Арова была беременна от Бруна. Это не очень сочетается со словами самой Аровой, приведенными у Каваны - что они с Эриком не были любовниками. Может быть, конечно, я что-то неправильно поняла у Мейнерца, но по-моему, ошибки нет, он вправду пишет о беременности Аровой. Только ведь, вредный человек, не дает никаких ссылок на источники, так что можно только гадать о том, откуда он вообще эту информацию взял.
Как бы то ни было, даже если Арова и была беременна, эту беременность она явно прервала.
Эрик, судя по всему, был очень талантливым педагогом. Впрочем, это видно и по одному из его самых известных учеников - по Рудольфу.)) И мне вообще нравится, как он перетряхнул и преобразовал Национальный балет Канады, превратил труппу в крепкую команду равноправных участников и коллег. Все-таки он был демократом по натуре, а не авторитарным педагогом и руководителем в стиле, допустим, Нинетт де Валуа.
про ресторан просто очаровательно!!
Да, мне тоже очень понравилось!)) Воображаю себе этих хохочущих мальчишек и криво улыбающегося Эрика. Но думаю, даже если б он заказал crap в ресторане, официант бы только вежливенько уточнил, что клиент имеет в виду. Такая уж у официанта работа - поменьше удивляться и побольше заботиться о клиентах.)))
А бедного Рудольфа мне прямо жаль. Он и сам понимал, я думаю, что у него далеко не идеальный английский, но при его самолюбии его должны были очень задевать эти прилюдные указания на ошибки (а вот на поправки в танце он не обижался, насколько я помню). Да и Эрик наверняка не стеснялся и поправлял его очень язвительно.)
словами самой Аровой, приведенными у Каваны - что они с Эриком не были любовниками
когда прочитала об этом факте, как-то очень прониклась этой парочкой, как и отношениями Рудольфа с Менией Мартинес) притягивают меня такие платонические отношения))
вообще, если обобщать, то женщины склонны опровергать факт близости, а мужчины наоборот любят громко заливать, что они и там и здесь и всюду успели
Эрик наверняка не стеснялся и поправлял его очень язвительно
ох, а Рудольф покорно терпел и не перечил) мне в связи с этим вспоминается куцый отрывок видео с Эриком, где от говорит про первые годы Рудольфа на Западе. мол, у него очень жестокое чувство юмора, который Рудольф находил "hilarious") вот я всё думаю, насколько Эрик тут был объективен ))
О, я помню этот отрывок, он чудный.)) Интересно, не потому ли Рудольф поначалу считал чувство юмора Эрика "hilarious", что просто не до конца понимал его шуточки?) Так-то не только Эрик, но и многие вокруг признавали, что он был весьма саркастичен, и чувство юмора у него было далеко не безобидным. И когда Рудольф выучил язык и начал лучше Эрика понимать... мда, могу ему только посочувствовать.)))
ой, кстати, по поводу видео с Эриком. днём пересматривала "как уходили кумиры" от ДТВ, там Виктюк мимоходом заявляет, что у него есть запись с занятиями Эрика и Рудольфа, которые фрагментарно везде мелькают. то есть, цельное видео всё же существует, но искать его, судя по всему, только в каких-нибудь архивах да фондах (
Полная запись класса Эрика и Рудольфа точно существует, ее и Кавана очень подробно описывает в книге, почти шаг за шагом. Но явно лежит где-нибудь на полочке в архиве: достают ее оттуда время от времени, копируют кусочек-другой, вставляют в очередную документалку - и снова отправляют видео на полку.( Интересно, сколько она длится целиком?