Традиционное sorry not sorry, у меня опять зальцбургский Дон Карлос жжет и пепелит. Не знаю, что я буду делать, когда все свои любимые сцены разберу на скрины и гифки и оближу со всех сторон, может быть, тогда немного попустит. А пока - простите, горит. Вот, например, нежно люблю реакцию Родриго-Хэмпсона на признание Карлоса-Кауфманна в любви к Елизавете. Скрин первый: Родриго терпеливо выслушивает вступление в стиле "изведай о моих страданиях", и по лицу видно - не в первый раз Родриго слышит этот припев, привык уже, Карлос каждый божий день жестоко страдает (у него злой рок, а вы хихикаете).



Скрин второй: Родриго слышит, что Карлос влюблен, и заметно меняется в лице. И вот что мне нравится: можно трактовать это изменение как угодно - и как беспокойство друга, и как ревность влюбленного. А уж когда он слышит, что Карлос влюблен в Елизавету, то тут он вообще приходит в ужас.



Скрин третий: Родриго переживает, что Карлос влюблен в Елизавету, а Карлос переживает, что Родриго сейчас от него навсегда отвернется, бедный Карлос, бедный, несчастный, никто его не любит, никто не понимает. Чем все это закончится?



Закончится все четвертым скрином - в промежутке еще будет Dio, che nell'alma infondere amor, но его не скринить, его слушать надо и радоваться.



Валите вы все во Фландрию, - утомленно сказал король Филипп, - сил моих больше нет, и помолиться спокойно не даете.