И балетный сезон открыла - вечером Национального балета Канады в Стасике (в рамках "Контекста"). Милая фестивальная привычка - начинать с двадцатиминутным опозданием: а то пока весь бомонд соберется, места найдет да рассядется, а без бомонда-то никуда... В зале душно, телефоны светят, кто-то непременно болтает над ухом, в общем, все, как всегда, эта гермиона не изменилась за лето. Ну ладно, я всегда брюзжу, чего вы от меня хотите.
Было как-то по-чичиковски: не слишком толсто, не слишком тонко, не сказать, чтобы плохо, но и не сказать, чтобы хорошо. Начали с балета Гийома Коте "Бытие и ничто" (Being and Nothingness). Не знаю, как выглядит Коте-хореограф в других своих балетах, но после этого балета я могу сказать о нем лишь одно: гриб-подноймайеровик. Так откровенно подражает мэтру, что это не бесит, а по-своему даже умиляет, сидишь, развлекаешься, цитаты ловишь - и ведь наверняка не все я и поймала, но кое-что было трудно не узнать. Например, в части 5 "Гостиная" Хизер Огден и Брендан Сэй танцевали что-то оглушительно напоминавшее дуэт Нижинского и Ромолы из второго акта "Нижинского" - вот тот безумный, с саночками. Когда Огден принималась тащить куда-то ковер со стоящим на ним стулом, я ждала, что сейчас Сэй сядет на стул - как Нижинский на саночки, - и Огден увезет его на ковре за кулисы. К счастью, этого не случилось. Но все равно, страдала она от неуравновешенного партнера почти так же, как Ромола страдала от Нижинского. И даже платье ее было похоже на платье Ромолы. Кэтрин Хозье и Феликс Паке в части 2 "Спальня" и Челси Мейсс и Джек Бертиншоу в части 3 "Дверь" - тоже напоминали о ноймайеровской хореографии, причем, увы, не о лучших ее образцах. Все эти три дуэта были так или иначе затянуты, в чем-то ужасно предсказуемы, и в целом - слабоваты. Нет, не ужас-ужас, но и не восторг. Что-то из серии "он пугает, а мне не страшно": они танцуют и изображают разные чувства, а я на это смотрю, пожимаю плечами и спрашиваю, ну и что. Мужской кордебалет в шляпах и пиджаках на голое тело напоминал, разумеется, о Наарине, но работал тоже скорее под Ноймайера (хотя как раз в Части 2 Коте использовал его так примитивно, как Ноймайер никогда бы не стал): в части 6 "Улица" вели они себя, как солдаты из все того же второго акта "Нижинского". Ах, да, а еще была часть 4 "Раковина", в которой Коте как будто бы подумал, не поставить ли ему еще и мужской дуэт по примеру Ноймайера, но смутился и ограничился лишь легчайшим намеком. Хотя в какой-то момент действительно возникло ощущение, будто кудрявый юноша Паке, замученный своей разбитной партнершей Хозье, стремился припасть душой и телом к Сифесиле Новемберу, - да ни к чему эти стремления не привели.
В сущности, стоили чего-то лишь первая и последняя части - "Свет" и "Вызов" - и то, может быть, не столько благодаря хореографии, сколько благодаря исполнительнице. Грета Ходжкинсон мне очень понравилась, и ради нее стоило, конечно, прийти на этот вечер. Она была очень выразительна, музыкальна и по-хорошему драматична - без нажима, без наигрыша. Отданная ей хореография - и в сольной вариации "Свет", и в дуэте "Вызов" (с Беном Рудизином) - напоминала о ноймайеровской "Татьяне". И сама Ходжкинсон была очень похожа на Татьяну в последней сцене второго акта - только что в белой ночнушке, а не в черной. Наверно, я очень соскучилась по "Татьяне", и даже вот такое напоминание об этом балете доставило мне удовольствие. Но Ходжкинсон была действительно замечательно хороша.
Второй балет - Paz de la Jolla Джастина Пека, дитя хореографической любви Баланчина и Роббинса. По-моему, больше похож на Баланчина (решайте сами, кто там папа, кто мама). Милый и лишь самую малость затянутый балет, непретенциозный и вполне жизнерадостный, от купальных костюмов веет "Голубым экспрессом", в условно "ночной" части очень хороши и Елена Лобсанова и Брендан Сэй - в дуэте, и кордебалет. Не скажу, чтоб мне ужасно хотелось бы снова его увидеть, но если удастся - я буду рада его пересмотреть. Есть в нем что-то легкое и освежающее, хотя... хотя вот смотришь, смотришь и думаешь, что все чудесно, но может, лучше "родителей" покажете - Баланчина там, или Роббинса?..
Ну и наконец, главный хит - "Возникновение" (Emergence) Кристал Пайт. Даже и не знаю, что сказать. Так и задумано, что большую часть балета приходится изо всех сил напрягать глаза, чтоб рассмотреть, что творится на сцене, а периодически еще и зажмуриваться оттого, что прожектор лупит в лицо и ослепляет? Или это были странности стасиковского освещения? В общем, это здорово мешало проникнуться балетом как следует. Впрочем, сидевшие передо мной дамы, снимавшие все на телефоны, мешали еще больше.
Местами было очень интересно. Местами было затянуто. Местами однообразно. Все мы вышли из "Клетки", ага, даешь босикомых насекомых. Хотя насекомые тут вполне себе обутые, некоторые даже на пуантах. Любопытнее всего мне показался па-де-катр ближе к концу - трое мужчин и девушка, воспитанная мужчинами/как мужчина. Она резко отличалась от других женщин, одета была по-другому, танцевала по-другому, и я ожидала, что ее инаковость еще как-то обыграют, столкнут ее с этими пуантными и довольно агрессивными существами, и те либо примут ее как свою, хоть и выглядящую иначе, либо затопчут или изгонят. Но ничего подобного не произошло.
А так - ну да, ансамбль впечатлял, пластика потрясающая, работают все довольно слаженно, рассинхрона не так уж и много. Очень хорош был финал - но путь к финалу был все-таки неоправданно растянут. Впрочем, все балеты этого вечера хотелось так или иначе подрезать: где-то побольше, где-то поменьше. И мне кажется, напрасно поставили балет Пайт последним в программе - не знаю, кому как, но мне было просто трудновато его воспринимать от усталости. Если б я смотрела его на свежую голову, возможно, он произвел бы на меня более сильное впечатление. А так - ну да, можно поставить галочку: видела, представляю теперь, что это такое. Тоже ведь хорошо, а то когда бы мне еще выпал шанс увидеть в живом исполнении балет Пайт, да и балеты Коте и Пека.