Перелистывала мемуары Фрэнка Аугустина и поняла, что в свое время забыла отсканировать оттуда фотографию с Эриком. Теперь исправилась и отсканировала. Заодно перечитала, как трудно Аугустину было общаться с Эриком: конечно, он был в восхищении и все такое, как же, это ведь великий Эрик Брун, но в то же время ему было очень неуютно оттого, что этот самый великий Эрик Брун обожал рассказывать истории о своих собратьях-танцовщиках - и нисколько не щадил их в этих историях, заставляя Аугустина - вполне оправданно - гадать, что бы Эрик сказал о нем самом, если б его не было в комнате. Язычок у Эрика был острый и жалящий, и сдается мне, Эрик действительно получал огромное удовольствие, вот так насмехаясь над "отсутствующими в комнате". Еще один выразительный штрих к его очаровательному образу. Но вот, кстати, за что люблю мемуары Аугустина - за то, что он хоть и отчетливо уважает Эрика и восхищается им, но пишет о нем без придыхания, рисует его портрет без прикрас - и Эрик выглядит в описании Аугустина, прямо скажем, изрядным врединой. И очень живым, и мне это нравится.