Старый скан из Мейнерца - малость подчищенный по сравнению с тем, что было. Припоминаю, что в каких-то датских рецензиях Мейнерца поругивали не только за отсутствие библиографии и внятных ссылок на источники, но и за качество воспроизведения снимков. Хотя, разумеется, за качество полиграфии Мейнерц не отвечает, а вот за отсутствие библиографии - еще как. Но с него теперь особо и не спросишь.
А фотографию эту очень люблю: Эрик канадского периода, Эрик в последние годы жизни обладает - ну, для меня, - особым тонким очарованием. А еще на эту фотографию попала, по-моему, Карен Кэйн (это ее нос и часть лица видны на снимке слева). Она хоть и не "мальчик Эрика", но она сама по себе прекрасна. И в ее автобиографии столько замечательного об Эрике. Я об этом уже писала, но так приятно вспоминать снова и снова все эти истории: как она с Линдой Майбардьюк разглядывала в бинокль прекрасные бедра Эрика под килтом Джеймса; как выпивший Эрик в игривом настроении до полусмерти напугал ее мать поцелуем взасос; как Эрик загадочно говорил: "Это было невероятно", - о чьем-либо выступлении, и можно было гадать и мучиться, в каком смысле употреблено это "невероятно" - в плохом или в хорошем; как Эрик обращался со "вверенными ему танцовщиками" - не как с детьми, а как со взрослыми, ответственными людьми, нуждающимися в творческой свободе; как Эрик был одновременно и очень нервным и легковозбудимым - и очень жестким, решительным, авторитетным руководителем, и так далее, и так далее; и еще, разумеется, как привередлив был Эрик за столом, как друзья старались уговорить его поесть хоть раз в день (когда Константин был в отсутствии), и как сам Константин, прекрасный повар, готовил то, что Эрик соглашался есть. Ах, обожаю все эти бытовые подробности, вроде бы уже все знаю наизусть, но так приятно перебирать их снова и снова.