В биографии Веры Волковой работы Мейнерца - действительно замечательной книге, намного превосходящей его же книгу об Эрике (что, кстати, отмечали и датские рецензенты в своих отзывах на Billedet indeni) - вычитала прекрасную историю об отношениях Волковой и Рудольфа. В 1968 году Рудольф танцевал в Копенгагене Альбрехта в "Жизели". По словам Эрика Ашенгрина, как раз и рассказавшего Мейнерцу всю эту историю, Рудольф танцевал в костюме с вырезом чуть ли не до пупка. Но это было полбеды, а беда заключалась в том, что прямо на спектакле он начал орать на дирижера, чтобы тот играл быстрее. На репетициях Рудольф, напротив, требовал максимально медленного темпа, считая, что так он будет выглядеть лучше в танце, но на спектакле понял, что что-то идет не так, и закричал дирижеру: "Быстрее, быстрее!". Мерль Парк - Жизели - тоже от него досталось, он практически швырял ее туда-сюда по сцене. Волкова, пригласившая Ашенгрина на этот спектакль, никак не комментировала происходящее, но после спектакля предложила ему пойти за кулисы к Рудольфу. За кулисами Рудольф, окруженный худруком КДБ Флеммингом Флиндтом, директором театра и другими поклонниками, выглядел вполне довольным собой и спросил у Волковой, что она думает о представлении. На что Волкова ответила: "Ты вправду хочешь знать?" - и перешла на русский, и хоть Ашенгрин не понял, что именно она говорит, но было ясно, что она задает Рудольфу грандиозную головомойку. И он, побледнев, слушал ее и не перебивал. Ну, а Волкова, высказав все, что она думала о таком представлении и таком поведении на сцене, повернулась и ушла.
Как бы то ни было, эта взбучка, заданная Рудольфу, нисколько не испортила отношений между ними. И так вышло, что именно в лондонском доме Рудольфа Волкова провела последний вечер в гостях в своей жизни. Это было 13 февраля 1975 года, и по воспоминаниям Колетт Кларк, присутствовавшей там же, Волкова и Рудольф были очень милы и нежны друг с другом и без конца смеялись вместе. На следующий день у Волковой начались сильнейшие боли в желудке, она вернулась в Копенгаген, и 15 февраля ее положили в больницу, откуда она уже не вышла. У нее был рак печени, и она прожила еще два с половиной месяца, а умерла 5 мая 1975 года. Не знаю, был ли Рудольф на ее похоронах, но Эрик точно был - жаль, у меня сейчас нет под рукой Billedet indeni, там кое-что написано о его реакции на смерть Волковой. После похорон он тогда отправился в Гамбург, репетировать балет Ноймайера Epilogue - и для Ноймайера смерть Волковой тоже была огромной потерей. Моя ошибка: судя по всему, Эрик все же не был тогда на похоронах Волковой.
Ну вот, а возвращаясь обратно, в относительно счастливый 1961 год, когда Рудольф по протекции Эрика начал брать у Волковой первые уроки, - тогда же, как всем известно, у Эрика с Рудольфом стремительно развивался роман, и они проводили дома у более чем лояльно настроенной к ним Волковой не только вечера, но иногда и ночи. Узнаю манеру Эрика, который, помнится, еще любил приходить к соседям в тапочках и валяться у них на диване, как у себя в гостиной. Ну и можно понять, почему, допустим, эта парочка предпочитала ночевать у дружелюбной Волковой, а не дома у Эрика в Гентофте. Ведь дома - мама. А про отношения Рудольфа с мамой Брун можно уже и не рассказывать.