Ну что, посмотрела очередную "Жизель" в Стасике. В последний раз видела ее там год назад - и тогда мне повезло: спектакль (за исключением крестьянского па-де-де) был очень удачен. Но сегодня все было не то чтобы провально, но очень печально.
Балетная труппа Стасика действительно переживает не лучшие времена, и это заметно без бинокля. Хочется верить, что Илер приведет ее в тонус и в товарный вид. А так... ну что сказать о танцевавших и игравших сегодня в "Жизели"? Они старались. К сожалению, старания им часто не помогали. Крестьянское па-де-де было станцовано очень плохо, чтоб не сказать - позорно. Девочка с трудом стояла на ногах, мальчик не столько танцевал, сколько отрабатывал прыжки, но и это у него получалось не бог весть как. Ни о каком партнерстве, ни о какой сценической химии, ни о каком pas de deux и речи не шло: они танцевали вроде бы и вдвоем, но в стиле "каждый Гавс сам за себя", практически не реагируя друг на друга. Смотреть на это было, мягко говоря, неловко. И чувство неловкости усиливалось, когда мальчик и девочка усиленно выпрашивали аплодисменты после адажио и после каждой вариации. Конечно, проблема еще в том, что крестьянское па-де-де в этой постановке вообще никак не оформлено и не вписано в действие: сразу после pas seul Жизели (с "диагональю Спесивцевой") выскакивает вот эта крестьянская парочка и начинает танцевать без всякого вступления, а Жизель с Альбрехтом, взявшись за руки, убегают неведомо куда, чтобы появиться в финале первого акта, перед сценой безумия, - и уже после того, как кончатся и крестьянское па-де-де, и пейзанские танцы. Получается откровенно вставной номер, да еще и скверно станцованный.
Разочаровал меня и Ганс - я ждала от Сергея Мануйлова тонкой психологической игры, как в прошлом году, а получила очень небрежное, даже грубоватое исполнение. Возможно, меня еще испортили датские Илларионы - я уж не беру в расчет Себастьяна Хейнса, потому что он талантлив, как сто чертей, и драматически очень одарен, но и Магнус Кристоферсен, и Джонатан Хмеленски - оба играли Иллариона очень тонко и тщательно, не грызли кулису, четко и выразительно очерчивали своего персонажа. Мануйлов сегодня ничего не очерчивал, создавал образ грубыми, резкими мазками, широко разводил руками, ползал от Мирты на заднице, танцевал грязновато, в общем, валял среднего такого Ганса, превращал некогда живого и трогательного персонажа - в маску. Только в сцене безумия что-то вдруг забрезжило - и эту сцену он провел сильно и тонко, и даже - вот такого я еще нигде не видела! - поцеловал Жизель. В самом конце, когда обезумевшая Жизель мечется по сцене, никого не узнавая и всех отталкивая, Ганс поймал ее, встряхнул, поцеловал в щеку - и указал на Берту, и Жизель бросилась к ней, чтобы через секунду рвануться к Альбрехту и умереть в его руках. И когда потом Альбрехт бросился на Ганса с мечом, Ганс-Мануйлов очень красиво и совсем без аффектации развел руки, подставляя грудь под меч, соглашаясь умереть. Вот это было все очень хорошо, очень тонко, и если бы Мануйлов и второй акт провел так же - то я бы простила ему небрежную и тяп-ляпистую игру в начале. Но к сожалению, этого не произошло. Так что единственное светлое пятно в сегодняшней игре Мануйлова - это была сцена безумия и поцелуй.
Что касается дебютантов Эрики Микиртичевой и Ивана Михалева, исполнивших партии Жизели и Альбрехта соответственно... ну, что сказать? Они старались. Микиртичева мне, прямо скажем, понравилась в первом акте, у нее там получался цельный и интересный образ: живая такая девочка-резвушка, легкая, радостная, музыкальная - вот правда, чувствовалось, что эта Жизель все время слышит какую-то внутреннюю музыку и танцует под эту музыку, и в сцене безумия не только "внешняя" музыка начинает звучать прерывисто и жутко, но и "внутренняя" музыка изменяется и тоже сводит Жизель с ума. Сцену безумия Микиртичева провела небанально и очень искренне. А еще она была чрезвычайно хороша в первой сцене с матерью: в этой версии нет мимического монолога Берты, рассказывающей легенду о виллисах, она просто предупреждает дочь, что та может умереть, если будет столько танцевать. И когда Микиртичева, повторяя жест Берты, указала пальцем в землю, будто предчувствуя свою смерть, это было так сыграно, что у меня мурашки по спине пробежали. Очень здорово получилось. Но к сожалению, во втором акте она будто угасла, и хоть и честно делала все, что положено по роли, и танцевала, и вымаливала у Мирты Альбрехта, но не верилось в ее любовь к Альбрехту, не было этой любви (может быть, уже не было? тоже возможный вариант, но тут, мне кажется, просто Микиртичева не сумела сыграть эту любовь Жизели-виллисы). И второй акт в ее исполнении уже не произвел особого впечатления.
Иван Михалев очень красив, на него было приятно смотреть: он тонкий, изящный, длинноногий. Но ни в его танце, ни в его игре не было отточенности, все казалось расплывчатым и "сыроватым". (Признаться, он мне намного больше понравился в прошлом марте в "Татьяне", одним из Зарецких, хотя, конечно, нельзя сравнивать партию Альбрехта и партию Зарецкого.) Он недурно танцевал, он очень грациозно двигался, но в нем постоянно ощущалась какая-то неуверенность - то ли из-за того, что он дебютировал, то ли из-за того, что он вообще еще не освоился с ролью Альбрехта, то ли из-за того и другого, не знаю. Во втором акте не было у него ни любви, ни горя, ни раскаяния, он был просто юным напуганным мальчиком, заблудившимся ночью в лесу. Тоже вполне себе вариант роли, но я думаю, в данном случае это было неосознанно. А так... ну, как будто он разучил только внешний рисунок партии, а на драматическое наполнение его пока не хватило. Хочется верить, что все придет со временем. Но проблема еще и в самой постановке.
Я об этом уже не раз говорила, но повторю еще раз: постановка "Жизели" в Стасике УСТАРЕЛА. Подновлять ее бесполезно, латать и штопать ее бесполезно, ее нужно заменить. Сейчас "Жизель" в Стасике - адски расхлябанная, вытертая, местами даже халтурная постановка, где и первый, и второй акты рассыпаются на отдельные номера, где виллисы пролетают на тросах над сценой и качаются на ветке, где мимирование давно утратило смысл, где танцуют "от сих и до сих", не думая, что значит этот танец. И поэтому смотреть эту "Жизель" почти скучно, не спасают даже хорошие танцовщики - вроде той же Микиртичевой, не спасают даже хорошие актеры - вроде того же Мануйлова (он может хорошо играть Ганса, я знаю, я сама видела). Вроде бы все, как положено, все персонажи на месте, все сцены на месте, все танцуют, но черт возьми, это не "Жизель", это унылая, стертая от долгого использования под(д)елка. Пора ее менять. Вот честное слово. Она идет с 1991 года, ей двадцать пять лет, и это еще как чувствуется. От нее нафталином воняет.