В сцене безумия Жизели, особенно в самом начале, Альбрехт часто отворачивается от всех с видом растерянного мальчика: мол, я ни при чем, я не виноват, я не знаю, почему она так себя ведет. Вот и здесь он тоже стоит, руки за спиной, явно мечтая провалиться сквозь землю. А Илларион смотрит на сходящую с ума Жизель, и я, конечно, гнилой романтик, но у меня сердце сжимается оттого, как он на нее смотрит. И мне страшно нравится, как проступают на заднике тени мертвых деревьев, деревьев из леса виллис.