Коварный Грэм Джексон публиковал свои рецензии в таких печатных органах, которых теперь и не найдешь ни в сети, ни в продаже. Взять, например, нечто под названием Onion - то ли газету, то ли журнал, то ли и то, и другое, выходившее в Канаде неведомо когда и неведомо до какого времени. А в этом самом Onion, между прочим, опубликован отзыв Джексона на "Весну священную" Константина. Джексон почему-то не включил этот отзыв в свою книгу Dance As Dance, и теперь мне остается только кусать локти и воображать, что же он в этом отзыве написал.
А вообще я уже его книжку дочитала, она очень интересная, и сам Джексон интересный - пожалуй, один из самых занятных балетно-танцевальных критиков, что мне попадались. Он без всякого стеснения пишет об эротической и сексуальной стороне балета/танца - и много внимания уделяет гомоэротизму и гомосексуальности. Одна из самых любопытных его статей носит подзаголовок "В поисках образа мужчины-гея в классическом балете". В статье этой он, в частности, клеймит "Памятник мертвому юноше" Руди ван Данцига - за эксплуатацию темы "главный герой страдает из-за собственной гомосексуальности" и за непременный анхеппи-энд с самоубийством. (Джексон, я думаю, мог просто не знать о реально-биографической "подкладке" этого балета.) Можно с ним не соглашаться, но читать все равно очень увлекательно. А еще благодаря Джексону я узнала о существовании канадской гей-газеты The Body Politic, выходившей в семидесятых-восьмидесятых годах. Джексон в ней печатался, в сети - удивительное дело! - есть архивы, так что я в них еще зароюсь, может, выкопаю то, что не вошло в книгу Джексона. Хотя, боюсь, едва ли там будет что-то о Константине, а жаль, Джексон очень увлекательно пишет о его балетах - вернее, об одном балете, о Black Angels (и добавляет еще пару слов тут и там об Inventions и о The Rite of Spring). Чертовски жаль, что нет рецензий Джексона на все остальные балеты Константина - в том числе более поздние. Он обращал внимание на то, о чем умалчивали другие критики, - например, на лесбийские эпизоды, существовавшие не только в Black Angels, но и в Inventions, и в The Rite of Spring. Да и вообще его отзыв на Black Angels очень хорош - и я его обязательно перепишу. А пока ограничусь буквально тремя фразами, выдранными из рецензий Джексона на спектакли НБК, в которых "засветился" Константин. Фразы эти не сказать чтобы сильно комплиментарны, но все равно ужасно интересны. Даже сам выбор слов прекрасен, я считаю.
Сначала - хорошее: отзыв на "Лебединое озеро" НБК (спектакль от 16 августа 1976 года). Джексон довольно кисло отзывается о Карен Кэйн - Одетте-Одиллии, еще кислее - о Фрэнке Аугустине - принце (ну, Аугустин сам признавал всегда, что с этой ролью у него не складывалось, хоть убей), но очень хвалит Линду Майбардьюк в роли Черной Королевы, а об исполнителях "национальных" танцев пишет так: "More exciting were James Kudelka and Gloria Luoma's crisp dancing in the "Neopolitan" and Constantin Patsalas' in the "Spanish Dance"". Интересно, что о партнерше Константина в испанском танце не сказано ни слова - видно, она Джексона не впечатлила. А мне было любопытно увидеть отзыв именно на "танцевальную" роль Константина, а то все у него характерные да пешеходные.
И как раз в характерных ролях он Джексона не впечатлил. О фра Лоренцо в исполнении Константина ("Ромео и Джульетта" Джона Крэнко, 13 ноября 1976 года) Джексон написал кратко, но решительно (похвалив перед этим другого фра Лоренцо - Жака Горриссена): "But Constantin Patsalas's Friar was far too young and pretty to be convincing". Не убедил он Джексона, ни фига не убедил. И не убедила Джексона и вдовушка Симоне в исполнении Константина ("Тщетная предосторожность" Аштона, 20 ноября 1976 года): похвалив все того же Горриссена за прекрасное мимирование и создание образа властной и назойливой маменьки, он писал потом о Константине: "Patsalas is not nearly so accomplished a mime as Gorrissen. He portrays the widow with broad strokes; the mime is not as clear or as carefully observed. And even though the part calls for a man, Patsalas is too mannish, or rather boyish, too lithe for a woman of the widow's years".
Интересно, не изменилось ли со временем мнение Джексона о Константине в характерных ролях. Сам Константин тоже далеко не сразу научился с ними "обращаться" - и признавался, что поначалу их терпеть не мог. А вообще... вот не совсем понимаю я художественную политику НБК в этом отношении: стоит ли ставить довольно молодого - да еще и выглядящего моложе своих лет - танцовщика на роли, требующие отнюдь не юной внешности? Причем ладно еще Мэдж и Коппелиус - там здорово выручает грим (хотя все равно Константин и в гриме Коппелиуса выглядит укуренным и весьма boyish), но той же вдове Симоне бороду не приклеишь, да и платье с чрезмерными толщинками на нее не наденешь, танцовщику все-таки нужна известная свобода движений. Ну и выходит, что маменька Лизы из солидной дамы в летах перекидывается в нечто черноглазое и возмутительно молодое. Со временем Константин, судя по отзывам, сделал из этого бага фичу и превратил вдовушку Симоне в аппетитную кокетку, но это было именно что со временем, а поначалу, я думаю, он в этой роли и вправду выглядел ужасно странно.