Набила планшет балетами и "Ганнибалом", скачала карту Ольсдорфского кладбища, бросила в чемодан босоножки, распечатала билеты, все, к походу готова. Лишь бы только немецкий не подвел, а то у меня в последние годы активной практики не было, только пассивная, и теперь нужное немецкое слово норовит превратиться в английское, а то и вообще в датское. Караул. Впрочем, ладно, я себя утешаю тем, что я и по-русски с трудом изъясняюсь, невербальный я человек. Ничего, что-нибудь намурлычу, поиграю в госпожу Курдюкову за границею, дан л'этранже.
А теперь - об Эрике. Отсканировала статью-интервью-рассказ о нем/с ним/вокруг него из январского Dance Magazine за 1966 год. Позднее он вернулся к той же теме в Beyond Technique, рассуждая о том, что у Баланчина танцуют только девочки, а не женщины, и хоть это приятно, но никуда не ведет. Наверно, с Эриком можно поспорить, но нельзя не признать, что он излагает свою точку зрения очень четко и аргументированно. Да и вообще, приятно его почитать, правда? И посмотреть на него приятно, я специально отсканировала отдельно фотографию оттуда же, с прекрасным Эриком в "Сильфиде" (из "Bell Telephone Hour" 1962 года, где Эрик танцевал с Карлой Фраччи). Ах, что ни говорите, а в килте он был неотразим.
Да, он очень мило сравнивает репертуар танцовщика с пищей: человек должен есть, чтобы существовать, танцовщик должен получать репертуар, чтобы расти и развиваться. Так и хочется сказать, что Эрик существовал на алкоголе, сигаретах и репертуаре. Надеюсь, никто на меня за него не обидится, я же шучу.