Начинаю день с конспектирования датской грамматики, днем перевожу с африканского французского, вечером читаю Кавану по-английски. Не знаю, надолго ли меня хватит, но пока что такой режим дня доставляет мне огромное удовольствие. Датский - очень интересный язык, и я радуюсь, что учила немецкий раньше, теперь мне легче ориентироваться в грамматическом строе датского. Так что надеюсь, что когда придет мне книга про Эрика, я сумею потихоньку ее... ну не прочитать, но хотя бы разобрать кое-что.
А пока никак не могу оставить в покое Кавану - хотя уже прочитала ее до конца, вернее - до середины, потому что и начинала с середины, со встречи Эрика и Рудика, добралась до конца, а потом принялась читать с самого начала, и вот, уже сделала круг, и опять читаю о том, как Мария Толчиф на свою голову свела эту парочку. Интересно, что Солуэй мимоходом, но вполне определенно утверждала о том, что у Марии и Эрика тоже была краткая, но очень интенсивная связь. Кавана не подтверждает информацию именно о связи (романе, сексе и проч.), но пишет, что Мария действительно была от Эрика без ума ("наверно, даже влюблена" - как признавалась она сама). Ну, а Эрик, хоть и выступал с ней успешно в 1959/60 годах в Нью-Йорк Сити Балле, но получал меньше удовольствия от их партнерства - Мария была слишком требовательна и эмоциональна, а Эрик еще и переживал из-за очень неровных отношений с Баланчиным. Потом он вернулся в Данию, но в начале лета 1960 года снова встретился с Марией - в шестимесячном туре Американ Балле Тиэтр по странам восточного блока. Кстати, именно тогда Рудольф увидел Эрика "вживую" - не на сцене (когда АБТ прибыл в Ленинград, Рудольфа услали в тур по Восточной Германии), а в зале Большого театра, вместе с Марией и Люсией Чейз. Причем, как вспоминал сам Рудольф, он очень хотел подойти к Эрику и заговорить с ним, и даже приготовил несколько подходящих фраз, но не знал, что сказать Марии, хоть и понимал, что это будет невежливо. И все-таки решился подойти, но его на полпути перехватили доброжелатели и прошипели, чтоб он и думать не смел беседовать с иностранцами, потому что тогда его карьере будет конец. И Рудольф упустил шанс познакомиться с Эриком на "своей территории", в СССР.
Ну, а во время восточного тура АБТ Мария постепенно становилась "требовательной и агрессивной", и в конце концов Эрик заявил, что их партнерство окончено, и что он больше "не желает танцевать с ней, разговаривать с ней и даже видеть ее снова". Потом, правда, когда напряжение ослабло, они снова пересекались и выступали вместе, а осенью 1961 года новый директор Королевского датского балета вынудил Эрика пригласить Марию в Копенгаген (хотя Эрик был твердо намерен не пересекаться с ней вне театра). Ну, а Мария приняла приглашение - и привезла с собой Рудольфа.
Занятно читать о том, как в этот период в Копенгагене Рудольф хвостом ходил за Эриком. Мария вспоминала, что Рудольф сидел у Эрика в гримерке и просто смотрел на него, смотрел, как Эрик гримируется, как завязывает галстук... Немудрено, что Эрик быстро почувствовал себя неуютно и начал бегать от этого внимания. Глен Тетли вспоминал, как однажды Эрик пил с ним и Скоттом Дугласом в баре и жаловался, что и Мария его достает, и от этого "русского мальчика" покоя нет. "Ну, он подождет!" - цинично добавил при этом Эрик и "довольно-таки зловеще, мефистофельски" рассмеялся. Впрочем, тут же раздался возмущенный вопль, потому что Рудольф, бывший в том баре, был вне себя - ведь на него не обращали внимания. Он выбежал вон, а Эрик ухмыльнулся и отправился за ним. Мария же добавляла, что когда на следующий день зашла к Рудольфу в комнату, чтобы вместе отправиться в класс (они жили в одном отеле), то Рудольфа там не было, он приехал прямо в театр вместе с Эриком. "Готова поспорить, что они провели ночь вместе", - заключила Мария. Вскоре Эрик и Рудольф вдвоем переехали в другой отель, а их отношения с Марией стали очень напряженными, даже мучительными - для всех троих.